Блондинки строем не ходят

Зара ЕСЕНАМАН (на снимке) - литератор, музыкант, телевизионщик. Но не считает, что разбрасывается, занимаясь всем сразу. Скорее, одно призвание позволяет состояться другому. Перед Днем Победы она была занята съемками клипа, сюжет которого прорастает через военное время в мирные дни.

- Каким образом война могла задеть вас - такую молодую?
- Мой прадедушка Абыл­хаир Баймулдин служил командиром сотой стрелковой бригады. Той самой, которая была сформирована в Алматы и в которой воевала Маншук Маметова. Он, кстати, ее и хоронил. Кадровый военный, владеющий русским, казахским и английским, прадед погиб в городе Невеле в начале 1944 года. В этом городе и сейчас есть улица, названная его именем. Я верю в мистику. И однажды за компанию с подругой я отправилась к экстрасенсу. Женщина сказала, что у меня есть предок по материнской линии, который всегда меня поддерживает, и в точности описала прадеда. Это удивительно, но чем старше я становлюсь, тем больше нахожу между нами взаимосвязей. Он тоже любил музыку, редактировал полевую газету. Ну а я в свою очередь имею звание старшего сержанта, поскольку работала в военном оркестре.
- Значит, и маршировать уме-ете, и автомат разбирать?
- К музыкантам в военном оркестре относились гуманно - разбирать автомат не заставляли. А маршировать приходилось. Хотя это я очень не люблю. Наверное, мне просто не нравится шагать в ногу со всеми.
- В оркестре вы работали в качестве скрипачки?
- Да, я профессиональный музыкант, окончила консерваторию и стажировалась в Париже. Так что к случайным людям на сцене себя не отношу.
- Хотите сказать, что вы не из тех, кто попал на сцену благодаря длине ног или размеру груди?
- На самом деле, зря вы так, размер груди на эстраде не последнее дело. Поп-музыка существует по своим правилам - зрители не обращают внимания на какие-то музыкальные тонкости, а видят внешние эффектные вещи. С этим приходится считаться.
- С таким образованием не томило желание стать соло-скрипачом на серьезной сцене?
- Согласно диплому я сольный скрипач, лауреат нескольких конкурсов, много выступала. Но приведу такой пример. Мой ровесник, друг-скрипач, получил очень хорошее образование в Англии, приехал на родину и стал солистом филармонии. Казалось бы - чего еще желать? Но он сейчас думает об эстрадном проекте. Потому что зарплата у солиста филармонии небольшая, он должен сам рекламировать свои концерты, привлекать на них людей, то есть заниматься менеджментом. В таком случае встает вопрос: а ради чего? Чтобы увидеть свое имя на афише? А когда появляется ребенок, как у меня, приходится думать не о собственных интересах, а о том, что необходимо семье. Музыкальная карьера - это здорово, ради этого мы многое сделали во время учебы. Но что может дать элитное образование, если у нас сейчас классика не востребована, она, грубо говоря, не продается, как эстрада?
- Ваш клип “Yes sir, i can boogie” активно обсуждался в Интернете. Почему вам захотелось так откровенно постебаться в простой песенке?
- Чтобы расшевелить зрителей. Мне так надоело видеть в клипах статичные планы с самолюбованием, развевающимися дорогими платьями на фоне гор. И захотелось показать, что любой человек может стать звездой, а скромный разносчик пиццы - героем.
- В личной жизни удался такой эксперимент - сделать героя из разносчика пиццы?
- Нет, потому что я вышла замуж за человека, который уже состоялся как творческая личность. Это замечательный музыкант и гитарист Макс КИЧИГИН, он сейчас занимается сольной карьерой.
- В семье не возникало вопросов на тему национальности жениха?
- У меня бабушка русская, прабабушка украинка, и вообще в семье такие вопросы не принято задавать. Да, я знаю, сейчас часто критикуют смешанные браки, той же Лане много чего высказывали на тему ее мужа. Я считаю, что это никого не касается. Самое главное - что за человек рядом с тобой, а если кого остро задевает вопрос национальности, то это говорит только об ограниченности возмущающихся.
- У вас нет чувства, что вы размениваетесь, когда кидаетесь из литературы в музыку, из музыки - в телевидение…
- Все это взаимосвязано. Чтобы издать книгу, нужны деньги. Да и музыка тоже не является стабильным источником финансов. Но я могу себе позволить заработать деньги на телевидении и вложить их в свои проекты. Так делаю не я одна.
- Сейчас вы ведете на телевидении программу, посвященную современной казахстанской литературе. А что с вашими собственными литературными проектами? Каких книг от вас ожидать?
- В прошлом году я получила возможность побывать в Америке по программе для молодых писателей и поразилась, увидев огромное количество читающих людей. У нас при каждой возможности втыкают наушники от плеера в уши, а там - вытаскивают книгу. Литература доступна и очень разнообразна, и все это продиктовано государственной программой популяризации чтения. С тех пор как появилась дочка, я обратила внимание, что на полках магазинов очень мало казахстанской литературы вообще, а уж тем более для детей. И сейчас пишу добрую сказку о том, что все мы прекрасны независимо от того, как выглядим.
- Похоже, даже годовалый ребенок не остановит ваш фонтан энергии…
- Ну да, я очень активный человек. Tрудовая книжка у меня открыта с 16 лет. Например, сейчас мы делаем клипы на две композиции с военной тематикой. Одна на слова Мукагали Макатаева, и в ней я хочу использовать фотографию своего прадеда. Другая - на русском языке. Если не удастся договориться о бесплатной ротации, что ж, придется заплатить.
- Как ваша мама относится к тому, что заработанные для семьи деньги могут превратиться в ротацию абсолютно некоммерческой песни?
- Мама поддерживает любые мои закидоны с детства, а я порой цинично называю это “тщеславным
идиотизмом”. Но тут ничего не поделаешь. Мне вообще говорят, что при моих организаторских способностях я могла бы с успехом продюсировать чужие проекты. А я отвечаю, что, возможно, сделаю это позже, а пока еще сама не наигралась.
- Зрители видели вас и блондинкой, и брюнеткой. Кто вы на самом деле по внутреннему мироощущению?
- В том, что я на какое-то время стала блондинкой, виновата моя мама. Она хотела попробовать поменять цвет своих волос, но решила сначала посмотреть на мне, как это будет выглядеть. В итоге ей не понравилось, а я много лет оставалась блондинкой. До тех пор, пока не почувствовала, что ожидаю дочку. Тогда и вернулась к натуральному цвету. Но на самом деле мне комфортно в любом цвете и в любой одежде.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, Алматы