Первый блогер на деревне

Как Жан-Клод, мировая знаменитость, узнал о скромной женщине из Казахстана? Да просто однажды заглянул на прямой эфир, который вела Елена. Он был горячим в прямом смысле - она банки крутила и, чтобы не заскучать, вышла в народ. Жар-пар, а среди зрителей посыпались комменты: “Ван Дамм? Ван Дамм!” Не узнала даже - годы. А он ей отправил виртуальную корону, остался в друзьях и даже нет-нет да и писал. Она его хвалила за фильмы, он восхищался тем, какая она стойкая и всегда на позитиве. Языковой барьер снимал онлайн-переводчик. Актер, как и другие ее поклонники, подсел на ее реалити: Елена показывает совсем не гламурную, зато настоящую жизнь в глубинке.

Но и без Ван Дамма своих подписчиков Елена уже исчис­ляет десятками тысяч. И благодарит. Признается: если бы не люди, она до сих пор стеснялась бы фотографироваться в полный рост и делиться снимками с посторонними людьми.

Рост Елены 100 сантиметров. Она родилась с врожденной аномалией нижних конечнос­тей. Ножки были всего сантиметров десять. Роды тяжелые - три дня мама мучилась. Думали, что ребенок вовсе не выживет. И прогнозы врачи делали самые неутешительные: девочка не сможет даже сидеть. А она пошла - пусть в пять лет, пусть с падениями, болью, но пошла ведь!

- Визуально кажется, будто у меня нет половины ноги. Бед­ренная кость всего два сантиметра. Но это не мешает мне ходить, работать. Даже двоих здоровых сыновей родила, - говорит Елена.

И в селе Дубровном (это Северо-Казахстанская область, 80 километров от Петропавловска), и в райцентре Мамлютка, и в самом Петропавловске ее знают как женщину со стальным характером. Как доказательство - первое место в областных соревнованиях по пауэрлифтингу. Причем выигрывает Елена не впервые. Она с детства боец.

                                                                     ***

Необычная девочка ходила в обычную школу. А какая еще есть в селе?! Никаких поблажек для себя не ждала, не просила. Так ее родители воспитали: упала - вставай. Да и у жизни на земле свои законы - она любит работящих, поэтому с детских лет дочка была при деле: за скотиной смотрела, в огороде и в доме справлялась. Медики давали хрупкую надежду: в 14 лет, когда замедлится рост, можно помочь. Но предупредили: лечение может привести к тому, что Елена окажется в инвалидном кресле. Девочка-подросток сама решила от операции отказаться. Вспоминает, что тогда она поняла: она такая же, как все, абсолютно нормальная: ходит, живет. И родители снова поддержали.

Друзья, конечно, помогали: тогда, когда об инклюзии еще никто и не слышал, однокласс­ники заезжали зимой за ней с санками - по снегу ей было тяжело в школу ходить.

Ну и нападки отражать приходилось. С детства выработала иммунитет к тем, кто смотрит на нее “неправильно”. В школе даже дралась. Теперь уже зла на обидчиков не держит, конечно, все выросли, живут по соседству, общаются.

Но, думаете, только дети могут быть злобными и бестактными? Вот уж нет. Иногда хейтеры вывалятся с гадкими комментариями. А однажды в автобусе женщина смотрела на нее, смотрела да и выдала такое...

- Говорит: “Ну ты и урод. Ничего, скоро закон примут и будут вас в детстве убивать!” А люди вокруг смотрят и молчат. Я рассердилась, конечно. Даже думала полицию вызвать. Но потом решила оставить негатив и гадость ей самой - пусть живет, - машет рукой Елена. - Люди часто думают: если есть физические особенности, значит, и умственно человек неполноценный. До смешного доходит: в 2000-х у нас голодно было и с работой беда. Я написала в Крас­ный Крест, попросила помочь. Приехала к ним, а мне говорят: “Вы хоть расписаться-то сможете?” Опять вскипела: я школу без единой тройки окончила, а потом еще и в университете отучилась - экономика и право.

Сколько таких дур она потом в жизни встречала - даже когда носила под сердцем первого сына. Четверть века назад роддом был местом, где по женщине легко могли проехаться катком осуждения за все. А если ты еще и отличаешься от других... Конечно, ее отправляли на аборт. Не деликатничали, заявляя, что ребенок родится, как и она, неполноценным. А Елена решила: дети у нее будут, чего бы это ей ни стоило!

- Со вторым уже изменилось отношение и врачей, и сестричек. Да и я легко родила, чем тоже всех удивила, - вспоминает Елена.

Мальчишки теперь ее счастье и гордость. Помощники, ведь спутника жизни у Елены нет - не нашлось сильного плеча, способного соответствовать кипучей, трудолюбивой хозяйке.

Старший выучился на сварщика. Младший, пока был еще школьником, был личным водителем мамы - возил ее на мотоблоке в лес за грибами и ягодами. Сейчас поступает на грант, мечтает работать на земле - и семья в волнительном ожидании.

- Ну, если и не поступит на бюджетное, ничего - выучу, деньги заработаю, - она явно не из тех, кто ждет у моря погоды, у нее всегда есть план Б.

                                                                        ***

- В конце 1990-х у нас многие дома стояли брошенными, разрушались, - рассказывает Елена. - А сейчас село оживает: проложили асфальт, провели воду - значит, жизнь. Школа у нас до 11-го класса - это тоже показатель стабильности. Нет ее, и все, считай, села не будет. И работа появилась - у нас много крестьянских хозяйств, и люди потянулись. Даже переселенцы с юга страны по гос­программе приехали: четыре семьи живут, им построили дома. А посмотришь на другие села, что в сторону Костаная, - загибаются. Люди выезжают, жилье оставляют - не продать его. Работают у нас, а живут в гостинице.

У Елены есть бизнес - три теп­лицы, которые она обустроила на своем участке. Подала документы на госпрограмму, прошла обучение, составила бизнес-план и, несмотря на большую конкуренцию, выиграла грант. Огурчики-помидорчики на зависть всем родятся! Появились свои постоянные закупщики. Пока уровень районный, но в смелых планах маленькой сильной женщины - выйти на город.

- Вы рабочих нанимаете?

- Что вы, сама управляюсь, - Елена даже будто обижается на мой вопрос.

И признается, что рабочие руки найти - задача сложная:

- Все плачут: плохо живем, а работать никто не хочет. Хоть в крупных крестьянских хозяйствах, хоть в агрофирме, где работаю, везде есть проблемы с кадрами. Мне земли мало - нужно хотя бы гектар. Вот такая у меня цель развития!

                                                                               ***

Дома у Елены чистота стерильная. В саду и огороде - порядок: к траве хозяйка беспощадна. Еще бы, ведь на ее страничку в соцсетях ежедневно заглядывают почти 200 тысяч человек. Не покажешь ведь бардак и неустроенный быт.

Работы она вообще никогда не боялась - в ее послужном списке и диспетчер в такси, и специалист биржи труда в акимате, и разнорабочая в агрофирме. Чтобы не было проблем с трудоустройством, она настояла, чтобы ее случай рассмотрели на комиссии по инвалидности и убрали пометку “нетрудоспособна”.

- На пенсию по инвалидности - она у меня 84 тысячи - особо не проживешь. Тем более если есть дети, - не скрывает Елена.

Сейчас график у нее - позавидуешь стойкости: ночь на весовой, день в теплицах, другой - за прилавком поселкового магазина. На сон времени мало, зато и на хандру его нет!

Но Елена скромно уверяет: это обычная жизнь трудового человека на земле, если он не лодырь, конечно. После окончания уборки работников тока отправят в отпуск - нужно будет снова что-то придумывать с работой.

Если скучно, сельчане выходят в сеть. Свои каналы в TikTok, странички в Instagram завели все односельчане Елены. Коллега-элеваторщик показывает свои рабочие будни, соседка делится рецептами фирменных блюд. В блогеры они подались вслед за Еленой. Сначала подтрунивали, а сейчас, когда увидели, как выросла ее аудитория, пытаются догнать, особенно в плане монетизации.

- Я долго отказывалась от этого - было как-то неловко получать деньги за то, что не заработано руками, - объясняет Елена. - Мой канал помог прежде всего мне самой стать более открытой и смелой. А потом уже и мне стали писать, что я мотивирую людей с инвалидностью.

- И не только их! - признаюсь я.

Юлия ЗЕНГ, Алматы