Каирбек СУЛЕЙМЕНОВ, генерал-полковник: Бегать по кабинетам и решать свои проблемы - это не по мне

Именно при нем милиция превратилась в полицию. Он тот, кто взрастил несколько поколений генералов силовых структур. Был командующим внутренними войсками, секретарем Совета безопасности, депутатом мажилиса парламента. До сих пор сведущие люди считают его одним из самых эффективных министров внутренних дел. Каирбек Шошанович и сейчас продолжает работать в качестве председателя cовета по защите прав предпринимателей и противодействию коррупции НПП “Атамекен”.

Многие казахстанцы помнят, как Каирбек Сулейменов, возглавлявший МВД, поехал на КамАЗе, груженном арбузами, по дорогам страны, чтобы выявить взяточников-вымогателей среди дорожных полицейских. В том, 2000 году он уволил практически всех засветившихся и даже косвенно причастных. Ну а потом вообще устроил чистку в рядах своего ведомства. Кстати, как признался Каирбек Шошанович, идея с арбузами была не его, а президента Нурсултана НАЗАРБАЕВА, который позвонил ему и упрекнул за разгул коррупции в его ведомстве.

В 1990-х годах полицию обвиняли во всех смертных грехах, в первую очередь в отсутствии сил и желания в работе по снижению уровня преступности в стране. Нужно было предпринимать конкретные меры по улучшению борьбы с преступностью.

- Было очень сложное экономическое положение. Мы независимое государство. Появились новые виды преступления: рэкет, бандитизм, транснациональная нар­копреступность, - вспоминает Каирбек Шошанович те годы. - Границы оказались полуоткрытыми, с тем же Афганистаном, пошли сюда тяжелые наркотики, в том числе героин. Появились такие правонарушения, как проституция. Банковские аферы. Ну и, конечно, появились бритоголовые молодые люди - крыша для лавочников на базаре и бизнесменов всех мастей. Преступность зашкаливала, выросла в 10-30 раз. Этот вал надо было сдержать. Многие сотрудники МВД срослись с организованной преступностью. Родственники, друзья, знакомые. В 1991 году меня назначили первым заместителем министра. Мы боролись с этим, насколько позволяли наши возможности.

- В те годы, как и сейчас, появились свои критиканы - теоретики в основном. Эти люди занимали большие посты, один из них тогда был заместителем премьер-министра. Они все критиковали, кричали, что МВД погрязло в коррупции. Договорились до того, что нужно создавать независимый следственный орган в противовес МВД и прокуратуре. Тогда-то и спросил мое мнение Нурсултан Абишевич. Я был государственным советником президента с 1992 по 1995 год. Мне было поручено проработать концепцию по созданию Государственного следственного комитета (ГСК). Она сильно отличалась от той, которую потом окончательно приняли. Тогда был у нас Нагашбай ШАЙКЕНОВ министром юстиции. Ему на втором этапе поручили доработать концепцию, - рассказывает Сулейменов.

Сулейменов предлагал, чтобы ГСК работал только на республиканском и областном уровнях и вел самые важные дела. По мнению Шайкенова, ГСК должен был стать отдельной госструктурой, имеющей собственную вертикаль от районных до центральных органов, и заниматься всеми преступлениями, с личным составом не менее 12 тысяч человек.

- Я предлагал оставить в МВД часть следственного аппарата и сохранить часть уголовного розыска. Но этого не получилось, - вспоминает Сулейменов. - В ГСК ушел весь уголовный розыск, ушли все следователи из МВД. А кто будет заниматься раскрытием краж, угонов, мелких преступлений? Кто будет работать с агентурой? И я с согласия Нурсултана Абишевича создал альтернативную службу в МВД, она называлась оперативной службой. Тот же уголовный розыск, по сути. Вы же знаете, что иногда из маленькой кражи может вырасти дело по раскрытию серьезной группировки или из одного угона автомобиля появиться дело по раскрытию транснациональной группы. Поэтому я предлагал, чтобы милиция продолжала свою работу, а ГСК мог бы в любой момент затребовать дело. Но тут поставили глухой забор между двумя ведомствами. Пропало полное взаимопонимание. Мы, как разведенные супруги, стали делить здания и имущество.

ГСК просуществовал всего два года, затем этот неудачный эксперимент, едва не угробивший уголовный розыск, прикрыли. А Сулейменова стали называть убийцей ГСК. Сам он на этот счет говорит:

- Меня считают тем, кто развалил ГСК. Хотя дело было не во мне, а в том, что вопрос поручили решать дилетантам. Это была не реформа, а публичные торги.

В бытность Каирбека Шошановича министром произошел еще один интересный случай в начале 2000-х годов. Откровенно об этом он решился рассказать только нам:

- Один из премьер-министров как-то сказал мне в лицо: “Ты не справляешься с организованной преступностью. Давай одного авторитета поднимем, того же Рыжего Алмаза, будем ему материально помогать. Поднимем его, и пусть он потом держит всю страну”. Начал называть мне какие-то примеры из соседних республик. Не приказным тоном, но был настоятельный совет. Я сказал: “Если мы поднимем такого авторитета, потом власть захлебнется в крови и коррупции. Если вы считаете, что второй министр внутренних дел должен быть из ОПГ, то я прямо сейчас подам в отставку!” Он говорит: “Не я твою судьбу решаю. Это прерогатива президента. Но знай, что я недоволен твоей работой”. Я до сих пор считаю ту идею глупостью. Как можно на самом высоком уровне дать возможность человеку решать судьбы многих людей, убивать и совершать преступления? А мне что, ему кабинет выделить, сделать его чуть ли не замом? Я спросил: “Вы будете получать санкцию от главы государства?” А он: “Победителей не судят. Надо делать. Президента больше волнует результат, а не процесс”. Я: “Хорошо. Я могу доложить президенту о вашей идее?” Он: “Если ты ничего другого не умеешь делать, кроме как докладывать президенту, иди докладывай”.

- Вот такой разговор у нас состоялся. Я успел поработать с шестью премьерами страны, но позиционировал себя так: силовые структуры - это прерогатива президента. Никогда и никому Сулейменов не обязан своим карьерным ростом, только Назарбаеву. Это мне сильно помогало. Ни разу я не жаловался президенту на кого-либо. Ну нет этого в моем характере. Я больше получал шишек от других, они-то часто бегали и жаловались, стараясь прикрыть свои неудачи якобы плохой работой полиции. Я такого не допускал. Главное - не стать интриганом, не бегать по кабинетам, решая свои проблемы, не наживаться, пробивая свои темные дела. Это не по мне. Объединяться с кем-то против кого-то. Я видел, как между судом и прокуратурой бывали непонятки. Непонятки возникали и между прокуратурой и КНБ. Я все это видел. Не потому, что у них были интриги. Каждый по-своему видел работу и интересы государства. Я не вмешивался, а, наоборот, старался их мирить. И старался добросовестно выполнять свою работу. А получалось или нет, уже не мне судить, - говорит Каирбек Шошанович.

Аскар ДЖАЛДИНОВ, Нур-Султан