Язык хочется учить без принуждения

- 30 лет назад никто не верил, - улыбается Анар Муратовна, - что возможно такое широкое использование, такое развитие языка, так что все было сделано правильно, и к сегодняшним результатам мы пришли благодаря большим усилиям и труду.

Анар помнит, какой была ситуация с казахским языком в момент обретения независимости. Тогда основная часть населения, сами же этнические казахи, не воспринимали его как официальный. Родной язык не был под запретом, но сложился такой стереотип: даже те, кто прекрасно общался на нем дома, в своей среде, в общественных местах, особенно в государственных организациях, переходили на русский.

- Стереотипы очень сложно изменить, - рассказывает Анар Муратовна, - но у нас это получилось. Да, первое десятилетие нормативная база по внедрению языка была более чем либеральная, за что ее многие критиковали и критикуют. А зря. Ситуация в стране была сложная из-за этнической нестабильности. В то время и представители других диаспор, и вся казахская интеллигенция пользовались именно русским языком. Я убеждена, что либеральная политика внедрения казахского языка, выработанная тогда нашим первым президентом Нурсултаном НАЗАРБАЕВЫМ, отвечала требованиям времени. И именно благодаря ей мы сейчас видим такие результаты.

А сдвиги действительно грандиозные. Если в советское время школ с казахским языком обучения было раз-два и обчелся, особенно в городах, то сейчас 51 процент школ обучают детей на казахском языке, и это не считая школ, где обучение идет на двух языках. Выступая на Ассамблее народа Казахстана в ноябре 2020 года, елбасы Нурсултан Назарбаев привел такие данные: “В 1991 году государственным языком владели лишь 37 процентов населения. Сегодня ситуация кардинально другая. По оценкам, госязыком владеет более двух третей. Если 20 лет назад в вузах на казахском языке обучалось 27 процентов, то сегодня - 83 процента. Раньше была проблема найти неказаха, говорящего на казахском языке, сейчас это не редкость. Госязык стал общепризнанным”. И процесс этот был естественным, ненасильственным, не поспешным в гонке за показателями.

В качестве одного из факторов, мощно укрепивших статус государственного языка, Анар Фазыл­жанова называет программу репатриации, благодаря которой на родину вернулось более миллиона этнических казахов, которые вдали от родины хранили ее традиции и язык предков. Ну и, конечно, сказались усилия ученых-лингвистов.

- За это время несколько раз был переиздан орфографический словарь, впервые был издан орфоэпический словарь слов и словосочетаний, большой словарь синонимов, словарь устойчивых сравнений, - перечисляет Анар Муратовна работы своего коллектива. - Наш главный труд - это большой казахско-русский словарь, уникальный по объему. Он существует в виде пятнадцатитомного издания и однотомной версии. В 15 томах охвачены 93 тысячи лексических единиц и 150 тысяч устойчивых словосочетаний. Мы сейчас уже можем заявить, что зафиксированный словарный фонд казахского языка превзошел, к примеру, фонд турецкого языка.

Анар говорит, что в годы независимости произошел настоящий бум словотворчества, которому лингвисты очень рады, даже несмотря на все спорные примеры. Ведь любое слово, созданное ресурсами своего языка, для специалистов представляет ценность как проявление сознания народа.

- Мы фиксируем все языковые явления, систематизируем, убираем повторы и неточности и все полезное возвращаем народу, закрепив новые понятия. Должна сказать, что именно независимость дала возможность языку раскрыться во всех сферах общественной жизни. Если раньше он употреблялся в разговорной речи и очень ограниченной профессиональной среде, то теперь по праву участвует и в экономическом, и в политическом дискурсах, - отмечает директор института.

А нар Муратовна уверена, что в будущем именно знание сразу трех языков - казахского, русского и английского - может стать фишкой казахстанцев и повысит нашу конкурентоспособность в современном мире. Но при этом важно не потерять свою языковую идентичность. Как лингвист, она видит тонкости этого процесса.

- Обучать детей с малого возраста английскому языку чревато тем, что ребенок может уйти из своего культурно-языкового пространства навсегда! - уверена Фазылжанова. - Обратите внимание: сейчас очень многие страны стараются мягко сдерживать агрессивно покоряющий мир английский язык. Это делается для того, чтобы сохранить свое этническое своеобразие. Пока нет и возможности перейти на билингвальную модель, когда используются в основном государственный и английский языки. Дело в том, что у нас пока нет такого количества людей, способных быстро переводить на казахский всю свежую информацию непосредственно с английского языка. Поэтому нам важно получать информацию из русскоязычных источников.

Анар Фазылжанова считает, что если и есть проблема с использованием казахского языка, то она скорее не из области лингвистики.

- Могу сказать на примере своего племянника - в семье все говорят на казахском, но у ребенка русская речь. Все потому, что нет качественной телевизионной продукции для детей, и ее недостаток замещается русскоязычным или англоязычным контентом. Та же проблема и с книгами: то, что на полках магазинов, - это не современная познавательная литература, а скорее бытописательская, которая сейчас не слишком интересует детей.

И наконец, один из ключевых вопросов для государственного языка - это его имидж. Обратите внимание на процесс урбанизации. Когда люди поехали из аулов в мегаполисы, города оказались не готовыми к такой миграции. Приезжие стали социально неблагополучной прослойкой общества, и все это ассоциировалось именно с казахским языком. Но имидж языка и есть тот цемент, которые связывает воедино всю нормативную базу, все усилия лингвистов. Тот же Димаш Кудайбергенов - это мощный образ, через который реализуется имидж государства и языка. К сожалению, Димаш один, а я бы хотела видеть целое созвездие наших героев, через которых хочется знать и язык. Но в любом случае по сравнению с первыми годами обретения независимости сейчас имидж казахского языка поднялся на высокий уровень.

Ч то касается перехода на латиницу, тот тут Анар Муратовна не видит никаких проблем: она убеждена, что существующие произведения классиков не устареют. Того же Абая издавали и на арабском, и на кириллице, и на латинице, что никак не сказалось на популярности идей мыслителя.

- Тревога была бы оправданна, если бы мы переходили на новый алфавит в 1990-х годах. Но сейчас, в век цифровых технологий, когда все архивы оцифрованы и читать их можно в любом виде, вопрос так не стоит. К тому же наши дети прекрасно читают латинскую графику, да и взрослое поколение, даже не зная иностранных языков, давно уже освоило латинский алфавит. Мы же не переходим на какое-то редкое, малопонятное всем письмо! Так что самая сложная часть пути уже пройдена, все остальное - дело времени.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА, Алматы