Серик АКШУЛАКОВ, нейрохирург: Я боюсь крови

Ведущий нейрохирург Казахстана, директор Национального центра нейрохирургии в Астане - человек известный и о-о-очень занятой. Мы встретились только с третьей попытки. Приду - а Серику Куандыковичу срочно нужно уделить время коллегам из Израиля, которые приехали в центр, чтобы провести мастер-класс. Назначим время - а его в правительство вызывают. Жду в приемной - а из его кабинета выходит народный артист (не буду, конечно, называть фамилию), а следом он сам - и снова куда-то спешит. Наконец мне удается втис­нуться в его график. 

- И так все время? В режиме нон-стоп?
- Всю жизнь. Уже привык, - улыбается в ответ.
Делюсь с Акшулаковым своими представлениями о нейрохирургах. Стереотипными, конечно.
- Мне всегда казалось, что нейрохирург - человек, который каждый день делает тончайшую работу и в жизни до занудности аккуратен и педантичен. Это про вас?
- Я себя, конечно, таким считаю, но у жены наверняка противоположное мнение, - смеется и продолжает шутить. - Помните фразу из фильма “Москва слезам не верит”: “А она аккуратная? - Очень, очень аккуратная”? Это как раз про меня. Да, порядок я люблю.
Бросаю взгляд на его рабочий стол: все по полочкам, ни пылинки...
- У меня и дома так, - замечает он. - Беспорядка не терплю и в вещах, и в одежде. И вообще считаю, что хирург должен быть педантом. Я из тех, кто убеждает не словами, а своим примером. Люблю хорошо выглядеть. Ем мало, но в еде очень придирчив. Бывает, приглашают в гости, а я в рот ничего не возьму - не нравится. Но вида никогда не показываю. Никогда не курил. Вино в первый раз попробовал после окончания института. Самое интересное, что нейрохирургия -
это та сфера, в которой даже в советские времена мало кто употреблял.
- Особая каста?
- Думаю, да. У нейрохирургов очень длительные операции. Если общий хирург за пять часов может сделать две операции, мы и одной не успеваем.
И еще один стереотип. Про руки.
- Вы их бережете? Это же...
- Они меня кормят... Нет, чего-то особенного не делаю: могу и физически поработать, спортом занимаюсь.
Признается: не может похвастать тем, что он мастер на все руки. Картину повесить - да, не больше. Не приспособлен к этому, хотя его дед сам шил обувь и делал юрты, был настоящим умельцем - наверное, и у Акшулакова в генах это есть.
- А еще дед был лекарем, лечил людей травами, кости ставил на место, - с увлечением рассказывает нейрохирург. - Я и медиком стал благодаря ему - хотел быть, как он. Мне, кстати, говорили, что я на деда похож. Наверное, в чем-то закодировали. Но все равно считаю, что судьбу человек определяет сам.
Профессор верит, когда про хирурга говорят: “У него легкая рука”. Он видел много врачей. Вроде оперируют одинаково, все делают правильно, но пациенты восстанавливаются по-разному. Как объяснить? Дар, наверное.
- Мой внук сейчас говорит: “Хочу быть нейрохирургом”. И я этого хочу. Очень! - признается Серик Куандыкович. - Это благородная профессия. Приятно, когда ты видишь результат своей работы. Ведь это хорошо, когда ты постоянно хочешь кому-то помогать.
- А в жизни, вне профессии, вы тоже помогаете? Родственники приходят, просят?
- Вам шею показать? - смеется он и тут же добавляет уже серьезно: - Знаете, я думаю, надо гордиться тем, что у тебя просят. Ведь если ты ничего из себя не представляешь, к тебе не будут приходить. Это хорошо, когда у тебя есть возможность отдать. Я вырос в ауле, но давно перебрался в город и практически никого из ныне живущих там не знаю. Но люди, которые живут там сейчас, когда приходят в центр, заходят в мой кабинет без стука.
Серик Куандыкович часто бывает в родном ауле - навещает 90-летнюю маму. Всегда заходит в школу и больницу. У ворот их дома выстраивается очередь из желающих получить у столичного профессора консультацию. Он принимает всех, по 10-15 человек в день. И пусть даже проблемы большинства не имеют никакого отношения к нейрохирургии. Это неважно.
- Думаю, я отрабатываю то, что в меня заложили мои родители и мой родной аул, - произносит он.
Поэтому в кабинете Акшулакова фотография дома, в котором он родился. Сейчас в нем музей, посвященный памяти отца - он был известным в тех краях человеком, первым военным летчиком. А его мама живет рядом, в новом доме, который сын построил специально для нее.
- Там даже воздух другой...
И в этот момент хочется помолчать.
Бытовыми проблемами Акшулаков не занимается. Вообще. Что надеть? Где взять? Куда положить? Эти вопросы решает жена. И так было всегда. В их доме вообще все подчинено его работе и графику. Но семья - это не просто важное, самое главное. Поэтому профессор не любит, когда его подчиненные подолгу задерживаются на работе. Она может быть ненормированной, но только в силу необходимости. Нет надобности - иди домой. А еще он приветствует семейственность на работе.
- Моя жена тоже медик, и мы почти всю жизнь проработали вместе, - рассказывает Серик Куандыкович. - Когда я пришел в холдинг, меня спрашивали: “Может, устроим вашу супругу в другой центр?” Я тогда сказал: “Почему я должен отдавать кому-то хорошего сотрудника?” Работа, считай, это вторая семья, тем более в медицине. А так получается, что я не один болею за свой институт, мы семьей за него переживаем. В День медицинского работника всем коллективом выезжаем на природу. На Наурыз обязательно ходим в театр - выкупаем зал и наслаждаемся. Люди родственников приводят, друзей. Это превращается в семейный праздник. Мне кажется, это правильно...
- Вижу, что семья для вас - самое главное...
- Главное - внуки. Иногда мне кажется, что мы ради них и живем.
Как вы думаете, о чем Акшулакова, который делает сложнейшие операции на мозге, чаще всего спрашивают любопытные обыватели? Правильно. Какие ощущения возникают в тот момент, когда вскрываешь череп человеку?
- Никаких. Это профессия, - отвечает он и, наверное, многих этим разочаровывает.
И неожиданно признается:
- Честно скажу - боюсь крови. Но когда оперирую, не думаю об этом. Мы ведь не делаем чего-то сверхъестественного, в душу-то не лезем.
- А она есть?
- Есть. И чем старше я становлюсь, тем больше в это верю...

Акшулаков сделал более 5000 операций на головном мозге, но больше всего ему запомнились две - когда и ответственность была двойной.

История первая

2008 год. Женщина, которая планово поступает в один из роддомов Астаны, внезапно впадает в кому - у нее происходит разрыв аневризмы сосудов головного мозга. Ее срочно перевозят в недавно открывшийся центр нейрохирургии. Прямо в приемном покое у пациентки начинаются преждевременные роды и почти одновременно останавливается сердце.
- Этот кошмар нужно было видеть, - вспоминает профессор. - Срочно в операционную. Принимаем решение работать параллельно с гинекологами: они делают кесарево сечение, я - трепанацию черепа. Помню, вытаскивают ребенка, а он не плачет. Сразу мысль: “Почему?” Коллеги говорят: “Малыш тоже в наркозе”. Успокаиваюсь. Его увозят, а я продолжаю оперировать.
Женщина 21 день была в коме. Хирург все время думал о ней. Она пришла в себя и полностью восстановилась. Через несколько лет пришла к Акшулакову и спросила, можно ли ей родить второго ребенка. Он, конечно, дал добро. Они встречаются хотя бы раз в год, чтобы увидеть друг друга и убедиться, что все хорошо.

История вторая

Алматы. В больницу привозят женщину с подозрением на инсульт. Проводят обследование - опухоль мозга. Женщина беременна, срок примерно 20 недель. Ей говорят, что нужно вызвать искусственные роды, а после этого сделать операцию на мозге. Иначе никак - пациент­ка не доживет до родов. Но она отказывается. Наотрез. Говорит, что ни при каких обстоятельствах не избавится от ребенка: это долгожданный малыш, после ЭКО, даже не первой попытки. Когда встает вопрос: жизнь или ребенок, женщина выбирает второе. Ее привозят в центр нейрохирургии. Врачи ищут подобные случаи в литературе, ничего не обнаруживают и решают: “Будем рисковать”. Приглашают гинеколога - он следит за состоянием ребенка (его сердце из-за наркоза может остановиться в любой момент, и докторам неминуемо придется делать кесарево), а Акшулаков оперирует опухоль. Часов восемь, наверное. Все завершается благополучно.
- Когда она проснулась, то первым делом посмотрела, на месте ли ее живот. Женщину не интересовало, что с ней, как прошла операция, каков прогноз. Главным был ребенок, - рассказывает Серик Куандыкович. - Тогда я увидел, что такое материнский инстинкт. И понял, что только благодаря женщине люди, несмотря на все катаклизмы, остались живы. У нас, мужчин, такого инстинкта нет. Никто из нас не стал бы рисковать собой в такой ситуации. Тогда я убедился, что правильно поступил, когда решил ее оперировать...

ИЗ нашего ДОСЬЕ

Родился в 1952 году в селе Шалкар Актюбинской области.
В 1975 году окончил Актюбинский государственный медицинский институт. Работал нейрохирургом в Актюбинской областной больнице.
С 1983 по 1986 год - аспирант НИИ нейрохирургии им. академика Н. Н. Бурденко РАМН в Москве. После вернулся в Казахстан.
Доктор медицинских наук. Профессор. Лауреат государственной премии РК в области науки и техники. Заслуженный деятель Казахстана.

Оксана Акулова, фото автора, Алматы