Не могу жить в полдыхания

Мы говорим: государственная детская библиотека имени Бегалина, подразумеваем: София РАЕВА. И наоборот. 28 лет она была директором Бегалинки, при Софии Кумаровне библиотека стала одной из лучших в стране настолько, что ей пророчили статус библиотеки XXI века. И в этот исторический момент с Раевой расстались, не подписав контракт. Это было полтора года назад.

- София Кумаровна, всему причиной объединение городских библиотек?
- Объединение библиотек можно было сделать грамотным, без всяких эксцессов. Я раньше участвовала в других областях страны в создании библиотечных централизованных систем, то есть опыт работы имеется.
В 2005 году, когда нас перевели с республиканского статуса на городской бюджет, Кадырали БОЛМАНОВ (тогдашний начальник управления культуры города Алматы) предлагал объединение. Он хороший менеджер и понимал, как это все сделать. Спустя несколько лет на ежегодной отчетной конференции аким ЕСИМОВ озвучил информацию о нас: мы хотим сделать биб­лиотеку XXI века.
Вы не представляете, как мы были счастливы!
Предстоял капитальный ремонт.
Мы написали семь проектов, что нам нужно, вплоть до того, какой пол нужен, какое в полу должно быть углубление, потому что у меня всегда была мечта сделать библиотеку и для совсем маленьких грудничков. Чтобы там было что-то типа ямки, в которой бы дети играли и не выползали. Я это видела в других странах. Мамаши с двух-трехмесячными детьми приходили и им читали! И приучали к правильной речи. Когда нам привезли мебель с острыми углами, я просила закруглить их.
В библиотеку имеет право прийти любой человек, нас посещали пожилые люди, студенты, учащиеся, дошкольники. Одно время работали бесплатные курсы английского языка для детей. Я разрешала ученице девятого класса из вполне обеспеченной семьи вести кружок по шахматам, потому что она вела его лучше, чем многие взрослые. Робототехнику вел ученик девятого класса. Все не перескажешь... Как мы интересно работали!
Начался ремонт сикось-накось, крыша до сих пор течет. Составлялись бесконечные письма в управление по некачественному ремонту. Я наотрез отказалась подписывать финансовые документы. Меня решили наказать в пику всем оставшимся. Я говорила и начальнику, и замначальника: когда-то в Алма-Ате в управлении культуры работали пять-шесть человек, сейчас вас работает 30… Я смела возмущаться: почему деньги на то или иное мероприятие отдают не той организации, которая проводит его? Бывали случаи, когда управленцы звонили и говорили, чтобы все мои сотрудники были в семь часов вечера в киноконцертном зале, который построили на отшибе, а я отвечала: “С какой стати, конец рабочего дня? Или же подайте автобус, который увезет и привезет их”. Может быть, это не нравилось… Я была неудобным человеком для начальника управления культуры города К.Р. КУЛЬБАЕВА, и, думаю, меня убрали, понимая, что буду воевать, а через год библиотеку объединили. Можно было все это сделать профессионально, без столь негативного всплеска.
Знаменитые московские библиотеки имени Гайдара и имени Некрасова всегда были вне объединения… Россия в конечном итоге пришла к децентрализации библиотек.
- Как вы узнали о том, что контракт не продлен?
- Мне принесли извещение о том, что, возможно, контракт не будет со мной продлен 2 декабря, в день моего рождения. А что контракт не продлевается, сообщили 31 декабря. Такое иезуитское отношение. Я наступила на горло собственной песне и предложила: “Давайте помогу объединить без конфликтной ситуации для коллектива”. Мне ответили: “Нет”.
- Как повел себя коллектив?
- Они написали письмо в мою защиту и опубликовали его в соцсетях. Потом появились разговоры, что я сама организовала публикацию. Нет, я не знала о письме. Думаю, коллективу в какой-то мере было плохо. Сначала. Потом, как любой живой человек, они привыкли к этой ситуации. Были люди, от которых я не ожидала столь резкой перемены в поведении. Но это их право. Не могу сказать, что на них в обиде, могу даже чай с ними попить... Это же не родственники. Если я в том или ином родственнике разочаровалась, никогда больше с ним не встречаюсь, закрываю дверь раз и навсегда.
- Жестоко…
- Не могу ничего с собой сделать. Я жесткий человек, очень требовательный. Когда мою дочь в 16 лет психолог протестировал и попросил ее вспомнить фразы, которые она помнила с детства, дочь ответила: “Кроме слова “хочу” есть великое слово “надо”.
- София Кумаровна, меня всегда волнует тема благодарности. Когда человек отдает работе столько сил и лет, когда работа и он становятся словами-синонимами и кажется, что он так востребован, и в один день все летит к чертям, то где же прячется справедливость?
- Когда дочь была подростком, всегда ей говорила: “Я считаю себя счастливым человеком, но несчастной можешь сделать меня ты. Потому что ты мой единственный ребенок, и если у тебя что-то не сложится в жизни, я буду горевать больше тебя”. Я оптимист по натуре, у меня бойцовский характер. Отец привил стойкость характера и всегда говорил: ты лучше всех. С этой позицией и живу.
Так что счастливыми или несчастными нас могут сделать только дети, но не работа.
Вообще-то я хотела быть врачом. Накануне выпускного класса я год и три месяца провалялась в больнице. Лечащий врач сказал, что в медицинском по восемь часов лекций в день плюс лабораторные и мой оперированный позвоночник может не выдержать. Пришлось подумать о другой профессии... Потом рядом с мединститутом увидела здание, на котором было написано: библиотечный факультет. Отец привил мне любовь к книге, он, видимо, понимал, что это будет моей опорой в трудные минуты...
Я счастливый человек, в моей жизни счастливо сочетались две мои привязанности - любовь к детям и любовь к книге.
Меня отцовская любовь до сих пор греет… Это очень хорошо для девочки, когда ее любит папа, потому что потом по жизни она идет очень спокойно. А мать была разумным человеком. Она мне внушала: никому не завидуй, потому что зависть может съесть тебя изнутри. Я никогда никому не завидовала. Наверное, потому что всю жизнь хотела ходить. А меня периодически укладывали на спину и загипсовывали. Для меня до сих пор осталось счастьем то, что хожу. Трижды училась заново ходить. И когда мне сделали операцию на позвоночник, первое, что я спросила: “Теперь я всегда могу уйти оттуда, где не хочу быть?” Не могу жить в полдыхания… Несколько лет назад 11 июля мне сделали операцию на сердце, в конце сентября я улетела в командировку.
- Долго вы оставались без работы?
- Три месяца я лежала. Искренне благодарна, что жизнь свела меня с людьми, которые помнят обо мне. Элеонора Нигметовна Баталова позвонила: “Почему вы дома, а ну-ка немедленно выходите на работу!” Сейчас работаю советником президента издательства “Алматыкiтап баспасы”, который занимается выпуском детской и учебной литературы, принимаю участие в проектах, которые мне интересны. Недавно меня приглашала на работу команда молодых креативных ребят.
- И?..
- Я же уже работаю и познакомилась с ними на работе.
- Кому выгодны страсти вокруг Бегалинки? Может, кому-то приглянулось место в центре города?
- Думаю, это мнение имеет под собой основание. Вспомните судьбу городского Дворца школьников. Каждый день вижу филиал библиотеки на Байтурсынова. Библиотека была в оперативном управлении, года четыре назад ее вернули государству. Думаю, под это дело и деньги были выделены, и проекты составлены. Но она пустует. Любое здание, если им не заниматься, рушится.
Нужно, чтобы чиновники перестали отгораживаться от народа и перестали быть геростратами! Они с народом не умеют разговаривать, возможно, от незнания темы, нежелания видеть проблемы. В моей жизни встречалась руководительница, которая говорила: “Ко мне в кабинет с плохими вестями не заходите”. Чиновников нужно проверять в первую очередь на совместимость с людьми и читать им курс лекций “Как работать с людьми?”
Можно ли вернуть статус Бегалинке? Я не верю в это. Главное - сохранить то, что есть.

Хельча ИСМАИЛОВА, фото Романа ЕГОРОВА, Алматы