Сая и Саят

Их звали одинаково красиво. Сая и Саят. Красивые и жизнерадостные.
У молодой семьи был ребенок, и жили они с родителями. Жили дружно. У них было все необходимое для нормальной жизни.
Практически рядом с домом была больничка, куда Сая, молодая мама, попала с ребенком в первые же месяцы его жизни. Саят бежал с работы домой, родители отчитывались, что они уже несколько раз были в больнице, ребенок идет на поправку, но мужчина хватал горячее молоко в детских бутылочках, детские памперсы и бежал к жене с ребенком. Детское питание, пеленки, распашонки - все на двоих. В отделении находился брошенный мальчик. Ничейный. Ровесник их ребенка.
Саята сердобольный медперсонал пропускал в палату, и он бережно держал на руках своего ребенка, пока его жена кормила ничейного, меняла ему памперсы и при этом что-то тихо шептала. Ребенок переставал плакать, затихал, начинал кряхтеть, сопротивляясь, когда его пытались положить в кроватку.
Тогда родители менялись малышами, и Саят еще долго не уходил домой. Иногда им даже было смешно - посмотрят друг на друга, каждый сидит с малышом, качает его серьезно, те молчат... Такая хорошая тишина, на музыку счастья похожая. В больничной палате было холодно, вроде топили, а на батареях не успевали высыхать пеленки.
- Может, еще купить? - тихо спрашивал муж.
- Конечно, - отвечала жена.
Потом Саю с ребенком выписали. Саят забрал их домой, где было натоплено, как в бане, где было уютно, а ничейный мальчик оставался в палате, в которой выстиранные на ночь пеленки не высыхали до утра.
Там лежало много мам со своими заболевшими детьми, и только когда чей-то ребенок успокаивался, к ничейному, брошенному, подходила какая-нибудь женщина на то время, пока ее ребенок спал.
Сае и Саяту казалось, что к ребенку сегодня ни у кого не было возможности подойти. Что он описался и жидкость пропитала памперс настолько, что рубашка на животе намокла и теперь малышу холодно.
На следующее утро супруги пошли к заведующей. Та пришла на работу и увидела их у дверей своего кабинета. Заведующая подумала, что с их ребенком что-то случилось. А они стали говорить, что хотят забрать ничейного ребенка в свою семью.
- Он наш! - говорили горячо.
Очень долгая была история. Вначале даже оптимистическая такая: ребенка дали домой, Сая с Саятом выкупали его, накупили белья, спальное место оборудовали. Бабушка с дедушкой были не против. Все даже решили: все идет от Бога, все к лучшему. Один ребенок хорошо, а два лучше, не правда ли? Вырастут незаметно. Родными станут.
Как вдруг оптимистическая история дала сбой. Сначала мальчика под предлогом, что надо подлечить, забрали в больницу. Сая с Саятом навещали его каждый день. Потом им объяснили, какой букет заболеваний имеется у отказного ребенка (не зря же биологическая мама отреклась, знала, сколько сил и времени потребуется на лечение!)
Сая с Саятом сказали твердо, что они готовы на все.
Тогда созданная комиссия огорошила выводом: отказывают потому, что своего жилья у молодых родителей нет. И хотя бабушка с дедушкой клялись, что квартира останется им, не с собой же на тот свет забирать, им отвечали, что по букве закона нет у них собственных квадратных метров - и все тут. Рожать своих они, получается, могли, подарить свою любовь другому ребенку - нет.
Наша газета была свидетелем той истории. Мы дважды возвращались к этой теме. И когда уже казалось, что вопрос разрешится, случилось страшное.
Отказник в больничке умер.
Сая голосила так, что становилось холодно в их натопленной квартире. Она повторяла, что малыш в больнице простыл, что в нужный момент к нему никто не подошел. Так голосят по родному ребенку, которого потеряли навсегда.
Ребенка разрешили похоронить из дома, в котором его ждали живого.
Похороны прошли с соблюдением всех правил. Как положено у мусульман.
Я потом пыталась найти Саю и Саята. Хотелось иметь в друзьях таких людей. Когда есть такие человеки рядом, понимаете, как-то не страшно жить. А они уехали из южной столицы, и тот телефон, который у меня был, оказался вне зоны обслуживания. Как будто вместе с сотовым телефоном выкинули все, что не дало им спасти мальчика, который оказался ненужным своей маме.

Хельча ИСМАИЛОВА, Алматы