Максим ЗОЛОТУХИН, фотограф: Я мечтал продавать пиво
В его жизни две страсти - фотография и музыка. Причем и там и там он успел
“наследить” - в лучшем смысле этого слова. Как
фотомастера Максима ЗОЛОТУХИНА почитают многие (причем не только в нашей стране). Как бас-гитариста группы “БлюзМотель” - любят и ценят фанаты.
Максим не участвует в фотовыставках и конкурсах, помня слова мэтра казахстанской фотожурналистики Иосифа БУДНЕВИЧА о том, что персональную выставку нужно делать один раз в пятьдесят лет. Золотухин планирует в будущем так и поступать. Хотя за 15 лет работы в различных издания его архив насчитывает сотни тысяч снимков, поражающих своей чувственностью и глубиной.
Мыслю картинками, а не словами- В детстве я мечтал стать продавцом пива, а фотографией занялся, потому что рисовать не умею, - смеется Максим. - Если серьезно, то мне было предначертано работать в журналистике. Мама трудилась в издательстве, папа - в газетах, так что вопрос о выборе профессии даже не возникал. Учился на факультете журналистики, попал на практику в газету “Огни Алатау”. Мне поручили написать заметку о возложении цветов к Вечному огню, а все фотокоры были на других заданиях. Пришлось снимать самому, и мой снимок поставили на первую полосу. С тех пор, можно сказать, мыслю картинками. Какое-то время еще писал, но потом понял: нужно выбирать что-то одно - и окончательно ушел в фотожурналистику. Снимать приходится все подряд, поэтому, когда меня спрашивают, какой жанр мне ближе, затрудняюсь ответить. Иногда могу две недели снимать природу, потом “переклинивает” - начинаю делать портреты... Любимого жанра нет. Это, с одной стороны, плохо: узкая специализация позволяет добиться в ее рамках совершенства. А сейчас я вообще ушел в свободные художники: есть задумка организовать флеш-моб “Искусство в чистом виде”. Пригласить модель и кучу фотографов. Пусть фотографируют и сразу же удаляют снимки.
Фиксатор современности- По натуре я репортер: мне нравится быть в гуще событий. Несколько лет назад в центре Алматы взорвали какого-то мужика. Я случайно оказался на месте трагедии. Мы с журналисткой приехали на интервью по другому поводу, и тут я услышал взрыв. Когда выбежал на улицу, то увидел разбросанные части тела и стал нажимать на кнопку, пока полицейские не обратили на меня внимание. У меня тогда были волосы подлиннее, поэтому я быстро вытащил флешку из фотоаппарата и спрятал ее в хвостик. Когда стражи порядка подошли и потребовали показать, что я наснимал, - в камере было пусто. А снимок вышел на первой полосе. Когда все улеглось, эти фотографии даже следователи просили - сами не успели снять.
Есть у меня в архиве
“кладбище” танков. Ездили мы как-то на Семипалатинский полигон, и по дороге назад увидели этот железный
“погост”. И хотя там было написано:
“Опасная зона. Часовые стреляют без предупреждения”, меня и одного американского фотографа это не остановило. От дороги до забора было приличное расстояние, но мы побежали туда и стали снимать. Обратно бежали еще быстрее - охрана нас все-таки увидела. Про профессиональный травматизм вообще молчу. Сколько раз падал - не сосчитать... Недавно, снимая в строящемся метро, провалился в люк. Нога до сих пор в синяках.Бывают и анекдотические истории. Как-то вызывает меня редактор и говорит: теперь газета у нас выходит в цвете, и нужно к обеду сделать репортаж о высадке рассады. А за окном идет снег. Пришлось искать в теплицах рассаду, потом звонить друзьям: у них дача высоко в горах и, слава богу, там было солнечно. В общем, принес снимок: небо голубое, крыша оранжевая, рассада зелененькая, а мужик ее высаживает. Редактор посмотрел и сказал: ну вот можешь, когда хочешь.
Надежда ПЛЯСКИНА, фото из архива Максима ЗОЛОТУХИНА, Алматы
