Канат ТАСИБЕКОВ: По первому пункту замечаний не будет

Вопрос перевода школ на трехъязыковую систему преподавания - это не вопрос отдельно взятого ведомства или министерства, пусть даже такого могущественного, как МОН, это вопрос общенациональный, вопрос бытия казахского языка и, если хотите, вопрос существования самой нации. 

Да, скажете вы, во всем цивилизованном мире двух-трехъязычие - это совершенно естественная вещь, что здесь обсуждать? Да, отвечу я вам, для всех цивилизованных стран это нормально - знать свой язык и еще один, например английский. Внимание: знать свой язык. В нашей же стране мы имеем уникальную ситуацию, когда граждане государства в большинстве своем не владеют государственным языком. Сам глава государства признавал, что половина казахов не владеет казахским языком, не говоря уже о представителях других этносов.
Как же так получилось? Я вам отвечу: “благодаря” переводу в советское время всего высшего и, как следствие этого, среднего школьного образования на русский язык. В советское время в Алматы была только одна (!) казахская школа, не лучше была ситуация и в других городах. Я знаю немало русскоязычных казахов, которые сейчас с удивлением вспоминают, что, придя в первый класс русской школы, они ни слова не знали по-русски. Школа, именно школа, сделала их русскоязычными, я это знаю по себе - с тем отличием, что я уже в школу пошел русскоязычным, поскольку все мои пятеро старших братьев и сестер к тому времени учились в русской школе - в семье говорили на русском языке.
Да, действительно, английский язык - это язык науки и техники, да, русский язык - один из мировых языков, и именно через русский язык мы в основном получаем доступ к информации. Да, действительно, успех Гонконга или Сингапура - в повсеместном овладении английским языком. Однако то обстоятельство, что живущие там китайцы практически не знают китайского, не вызывает ни малейшей тревоги: есть огромный материковый Китай, и никому не приходится беспокоиться за судьбу китайского языка. Есть материк русского языка - это Россия. Русский язык будет жить на этом материке вне зависимости от того, как сложится его судьба в Казах­стане или на Украине. У казахского языка должен быть свой материк, должна быть в мире страна, в которой говорят на казахском.
Значит ли заявление МОН об опоре на английский язык в образовательном процессе то, что на самом верху принято политическое решение, что казахскому языку уже никогда не догнать науку и технику, что будущее за английским языком, что - как бы нам это ни было больно - казахский язык обречен постепенно исчезнуть? Если решение принято, то почему мы об этом не знаем?
Мне все-таки кажется, что решение принято. Почему я так думаю? Да потому, что действия МОН четко укладываются в схему, изложенную в старом анекдоте про Сталина.
Воскресший Сталин приходит к власти и приказывает:
1. Всех депутатов расстрелять.
2. Выкрасить мавзолей в зеленый цвет.
- Вопросы есть? - зловеще спрашивает диктатор.
- А почему в зеленый? - недо­умевает народ.
И Сталин удовлетворенно замечает:
- Я так и знал, что по первому пункту замечаний не будет.
Так и у нас МОН объявило:
1. Из трех языков: русского, казахского и английского - наименее важным для наших детей является казахский язык.
2. Необходимо перейти на пятидневку и занятия продлить до середины июня.
- Вопросы есть?
- А как в летнюю жару учить детей? - недоумевает народ.
И наверху теперь могут удовлетворенно сказать:
- Мы так и знали, что по первому пункту замечаний не будет.

Канат ТАСИБЕКОВ, писатель