Не себе - так людям

В Казахстане намерены узаконить посмертное донорство органов, разрешение на которое при жизни сможет дать любой человек. Сейчас продумываются механизмы, при помощи которых эта система должна заработать. Мы решили выяснить подробности и попытались понять, готовы ли наши граждане к такому нововведению.

- Сейчас врачи не решаются изъять органы умершего для транс­плантации, если нет на то согласия его родственников, - рассказывает замдиректора учреждения “Республиканский координационный центр по трансплантации” Серик ЖАРИКОВ. - И, к сожалению, чаще всего близкие покойного отказывают в этом. Именно поэтому в Казахстане катастрофически не хватает органов для трансплантации. Разрешение на посмертное донорство могло бы помочь решить эту проб­лему. Мы предлагаем разделить граждан на три группы: те, кто согласен на посмертное донорство, несогласные, а в третью включить тех, кто вообще никак не реагирует на эту ситуацию. Речь идет только о взрослых людях в возрасте от 18 до 62 лет. Человек должен принять осознанное, прижизненное решение. При этом следует прописать в будущем законе право человека поменять ранее принятое решение, предусмотреть соответствующий механизм.
Каким же способом можно будет дать свое согласие на посмертное донорство? Врачи предлагают два варианта. Первый - для продвинутых граждан, для которых не представляет труда зарегистрироваться на сайте электронного правительства egov.kz и получить электронную цифровую подпись. В созданном на этом портале разделе “Донорство” будут перечислены человеческие органы, в пересадке которых обычно нуждаются пациенты, и человеку нужно будет поставить галочки напротив тех органов, донором которых он согласен стать после смерти, заверив свое решение элект­ронной подписью. Другой, более приземленный, механизм заключается в том, что любой граж­данин сможет дать согласие на посмертное донорство, оформив требуемые документы в поликлинике. Ему нужно будет заполнить специальный бланк (который еще предстоит разработать), после чего оператор лечебного заведения занесет эти данные в регистр доноров-реципиентов.
- Серик Нагашыбаевич, экс­перты, подвергающие критике вашу инициативу, говорят о возможных утечках информации из этой базы. Допустим, какому-то агашке понадобится донорское сердце. Можно будет подкараулить человека, давшего согласие на пересадку такого органа, где-нибудь в подворотне, стукнуть по голове, отвезти в больницу, а уж там - дело техники. Главное, с нужными врачами договориться…
- Эти же люди говорят и о криминальной составляющей, коррупции, о том, что органы могут продавать. Но я хочу возразить: данные о гражданах, давших разрешение на посмертное донорство, будут строго засекречены даже от лечащих врачей. Должна быть создана такая система, при которой доктор сможет узнать о том, что его умерший пациент дал при жизни согласие на донорство, только после того, как смерть мозга больного подтвердят несколько специалистов. Разговоры, о которых вы упоминаете, возникают в среде обывателей из-за непонимания того, как происходит транс­плантация. В этом задействовано очень много людей. Например, когда мы перевозили донорское сердце из Алматы в Астану, в этом процессе в общей сложности было задействовано более ста человек из числа медперсонала. В реальности невозможно договориться со всеми. К тому же процесс трансплантации всегда очень прозрачен, все действия четко зафиксированы, без труда можно отследить путь органов и поговорить и с родственниками донора, и с человеком, пережившим операцию.
- Согласие на посмертное донорство могут дать только взрос­лые люди. А как же решить проблему детей, нуждающихся в пересадке органов?
- Мы внесли на рассмотрение вопрос о возможности диагностирования смерти мозга детей. Подобный механизм используется во многих странах, но в Казахстане такой практики нет. У нас проводят операции по трансплантации детям органов, которые мы берем у их родственников, чаще всего это почки. А те маленькие пациенты, кто нуждается, например, в пересадке сердца, вынуждены ехать на лечение за границу.
Чтобы понять, готовы ли казахстанцы к подобному, пусть и благородному, но весьма неоднозначному шагу, мы провели небольшой опрос. У респондентов мы спрашивали: “Готовы ли вы стать донором органов после смерти?”. Приведем самые интересные мнения.

Айман УМАРОВА, адвокат:
- Я понимаю, что нужно решать проблему донорства, и искренне сочувствую людям, которые ждут пересадки органов, - им нужно помогать. Но при этом я категорически против принятия подобных мер, потому что не понаслышке знаю, как работают законы в нашей стране. Они выглядят хорошо только на бумаге. Их сначала принимают, толком не продумав, как они будут работать на деле, а потом смот­рят, что из этого получилось. Как будет реализовываться этот механизм? Как будет составлена база доноров? Кто будет гарантировать сохранность ее данных? При том уровне коррупции, который существует сейчас, нельзя быть уверенным, что эту информацию не будут предоставлять “своим людям”, нуждающимся в лечении. Я считаю, что этот законопроект сначала должен пройти серьезную апробацию, а уж потом - и только в случае положительного результата - внедрять разработанный механизм повсеместно.

Игорь ВОРОТНИКОВ, первый казахстанец,отдавший для трансплантации другим людям сердце и почку своей умершей матери:
- Поступок, который я совершил, поняли далеко не все, меня осуж­дали. Сначала расстраивался, а потом понял: это зависть. Очень многие думали, что мне хорошо заплатили за это. Позже недоброжелатели убедились, что это не так -
ведь моя жизнь ничуть не изменилась, и успокоились. Я ни разу не пожалел о том, что сделал: моя мама умерла, но благодаря ей живут два человека! Сейчас я работаю в общественном объединении, которое продвигает идеи донорства и помогает людям, которые в нем нуждаются. Я обеими руками за законопроект, направленный на решение этой проблемы, и сам бы дал согласие на донорство своих органов. Думаю, что казахстанцам нужно показывать тех людей, которые ждут операций, для которых жизненно важен каждый час, каж­дая минута. Только увидев их горе, страдания и надежду, другие смогут проникнуться этой проблемой и сделать шаг навстречу.

Владимир ЦОЙ, пластический хирург:
- Мне кажется, что наше общество еще не готово к принятию подобных решений, оно еще не созрело для этого. Если бы передо мной встал такой выбор, я бы серьезно подумал. И дело здесь совсем не в религиозных факторах, о которых в связи с этим много говорят - вера в данном случае, скорее, ширма, определенное прикрытие. Важно совсем другое: законы в нашей стране, увы, не работают, и люди не верят, что все будет функционировать как нужно.

Мария СОРОКОВСКАЯ, художник:
- Если этот закон примут, а он будет исполняться не на все сто процентов, но все-таки сможет спасти кому-то жизнь, я за него! Наши люди достаточно открыты и добросердечны, они пойдут на такой шаг. Главное, что чиновники должны сделать так, чтобы эта система реально работала. Тогда мы сможем чего-то добиться. Я бы дала согласие на пересадку своих органов, и меня не остановила бы даже возможная коррупционная составляющая.
Елена МАЖИБАЕВА, учитель начальных классов:
- Если бы я отвечала только за себя, то одно­значно сказала бы: “Да, я готова стать донором”. Человек умирает, а тебе уже все равно - почему бы ему не помочь? Но если бы этот вопрос коснулся близких, особенно моих детей, я сомневаюсь, что поступила бы точно так же. Каждый должен решать сам за себя. При этом механизм, который позволит это сделать, должен быть простым. Сомневаюсь, что наши люди специально пойдут куда-то, чтобы составить какой-то разрешительный документ - они достаточно инертны. Так что этот момент нужно тщательно продумать.

Оксана АКУЛОВА, фото Романа ЕГОРОВА, Владимира ЗАИКИНА и из архивов наших респондентов, Алматы

Только факты

 - В 2012 году в Казахстане сделали 62 операции по трансплантации органов, в 2013-м - уже 158. Но это катастрофически мизерные показатели: по статистике, ежегодно в пересадке органов нуждаются от четырех до пяти тысяч человек!
- Около двух тысяч пациентов ждут почку, более тысячи - серд­це, остальные - печень, поджелудочную железу или легкие.
- Около 70 процентов таких больных умирают, так и не дождавшись своей очереди.