Не исключено, что президент продумал конфигурацию более сложных рокировок

   В Казахстане стартует новый политический сезон: 1 сентября депутаты вернутся с каникул, члены правительства и акимы - из отпусков. Что ожидать с его началом? Об этом наш корреспондент побеседовал с казахстанским политологом, главным редактором биографической энциклопедии “Кто есть кто” Данияром АШИМБАЕВЫМ (на снимке).

- Данияр, будут ли изменения на политическом олимпе страны?
- Прежде всего замечу, что в Казахстане есть два вида кадровых изменений - стратегические и тактические. У нас достаточно много вакансий, в частности, вакантна должность секретаря Совета безопасности. И в зависимости от того, кого президент выберет на эту должность, назначение будет тактическим или стратегическим.
Поясню. В политической системе Казахстана достаточно много больших должностей. Но их значимость определяется персонами, которые их занимают. Можно быть помощником, вице-премьером, но при этом ничего не решать даже в собственном секретариате. А есть люди, которые занимают достаточно маленькие посты, но имеют гораздо больше полномочий, чем иной министр или аким.
Высокая концентрация политической элиты в Астане, как правило, приводит к конфликтам. Они, в свою очередь, приводят к тому, что президент периодически “выключает” ту или иную должность. Вот есть пост госсекретаря. В разные годы эта должность была достаточно влиятельной. На нее назначались люди то из силовых структур, то из идеологического блока. Сейчас пост госсекретаря из системы особо влиятельных госинститутов фактически “выключен”.
Или другой пример. У нас с зимы говорили, что Совет безопасности станет сверхструктурной организацией, которая будет обеспечивать политический транзит, в итоге закон приняли, а руководителя пока нет. Прежнего секретаря переназначили, а нового не нашли. Сейчас исполняет обязанности секретаря Совбеза прежний первый зам. А это говорит о том, что нет четкого понимания, зачем этот пост был нужен вообще. То есть перегрели поле вокруг этой ситуации.
- Может, просто держат должность для определенного человека в будущем?
- Сейчас везде пишут, что пост секретаря Совбеза займет Карим МАСИМОВ. Но в таком случае он будет вынужден освободить пост главы КНБ - должность, которая за последние полтора года сильно окрепла в политической иерархии. Были приняты законы, усиливающие контроль со стороны главной спецслужбы страны за информационным пространством, за борьбой с терроризмом и экстремизмом, за борьбой с коррупцией и так далее. И здесь возникает вопрос: если Масимов уйдет в Совбез, кому доверить КНБ?
Наиболее вероятной кандидатурой считается нынешний первый замглавы КНБ Самат АБИШ. Но его назначение, на мой взгляд, вызовет новую волну слухов о преемничестве. А президент, как мне кажется, от этой темы давно устал.
Поэтому повторюсь: сегодня большое количество постов в высшей иерархии политического бомонда “выключены”. Они как бы значимые, но занимают их люди, которые не самые амбициозные и не самые жесткие руководители. За примером далеко ходить не надо. Пост спикера сената, а фактически вице-президента страны занимает уже во второй раз Касым-Жомарт ТОКАЕВ. Человек профессиональный, образованный, но при этом его в качестве преемника мало кто воспринимает.
Или другой пример: пост главы правительства занимает Бакытжан САГИНТАЕВ, на которого возлагались большие надежды. Но по итогам двух лет его премьерства можно смело сказать, что особых достижений за ним не числится.
Или вот пост главы Нацбанка, его занимает Данияр АКИШЕВ. Человек, безусловно, хороший. Допускаю, что он, возможно, даже специалист в своей узкой сфере. Но как руководитель Нацбанка он не имеет политического веса, авторитета как финансист-экономист. И стоит ли сейчас удивляться, что только ленивый не ругает работу правительства и работу Нацбанка.
- И о чем это говорит?
- На мой взгляд, о том, что президент в последнее время проводил последовательный курс по снижению значимости определенных постов и выводил их из системных. Вполне возможно, что это делалось для снижения накала страстей. Другая причина: президент взял тайм-аут для того, чтобы продумать, какая политическая конфигурация должна быть в стране. На мой взгляд, у нас должен быть более жесткий премьер, более системный и понимающий проблемы экономики, умеющий координировать работу всего правительства. У нас должен быть более компетентный глава Нацбанка.
Поэтому я не исключаю того, что президент продумал конфигурацию более сложных рокировок, с тем чтобы вывести на поле более сильных, но, возможно, менее известных игроков.
Мы видим, какие гигантские теневые разборки проходят вокруг банков второго уровня. Банки - это лакмусовая бумажка казахстанской политики. За каждым банком стоит конкретный авторитетный человек, замыкающий на себе или правительство, или олигархат, или представителей политического бомонда. И любые действия с банками определяют не борьбу банка “А” с банком “Б”, а борьбу одного акционера с другим за контроль над денежным потоком. А денежные потоки для банков сейчас генерируют государство и квазигоссектор. Именно государство покупает банковские облигации и размещает у них депозиты. И понятно, что политическая борьба в Казахстане долго в такой форме находиться не может. Она выглядит сейчас слишком уж монетизированной. У нас и так много разговоров об уровне коррупции в стране.
Но пока политическая борьба будет идти вокруг денежных потоков, это еще больше будет дискредитировать политическую работу внутри страны. Президент сейчас стоит перед определенным выбором: либо выводить на поле новых игроков, либо соблюдать статус-кво в надежде, что ситуация разрулится сама по себе. Но надежды на второй вариант очень мало.
- 19 июля глава государства в Акорде встречался с Сагинтаевым и довольно жестко раскритиковал работу правительства, назвав ее аморфной. Понятно, что президент такие встречи не проводит с кондачка. Какова вероятность, что та встреча была подготовительным этапом к отставке правительства?
- Понимаете, президент имеет основания доверять людям, даже если они совершили ошибку. У президента высокий уровень доверия к определенным высшим чиновникам, которых он знает как облупленных: кто что из себя представляет и у кого есть еще потенциал. К работе правительства уже есть шквал претензий. Но не забывайте о том, что Сагинтаев, который долгое время двигался в чьих-то командах, на пост премьера был выдвинут самим главой государства. Это было решение президента, и понятно, что ему хочется, чтобы правительство работало лучше. У нас сейчас не самая лучшая ситуация по налогам, по приватизации и т. д. Все направления работы правительства вызывают большую критику.

Вместе с тем все понимают, что те назначения, которые произведены с приходом Сагинтаева на пост премьера, были на чем-то основаны! И президент уже чуть ли не пинками пытается склонить премьера заставить правительство работать более эффективно. Но прошло больше месяца с той июльской встречи, а прогресса нет. Просто премьер не готов брать на себя ответственность за работу правительства.
Да, работа кабмина вызывает много нареканий: ситуация с деньгами ЕНПФ, с бензином, с углем, с образованием и т. д. Возможно, замы Сагинтаева могли бы в пределах своих полномочий эти ситуации разруливать, но премьер предпочитает топтаться на поле один, не подпуская никого к принятию решений. Но сам он решить эти вопросы не в состоянии. И вопрос, нужно ли нам такое правительство, вполне правомерен. Но отставка кабмина при этом неочевидна. Во всяком случае, пока.
Ряд высших чиновников сейчас аккумулирует на себе недовольство граждан, и вполне возможно, что они тем самым выполняют роль громоотводов. Но неплохо было бы, если бы они помимо роли громоотвода выполняли и другую работу.
- Больше всего критики и негатива вызывает Министерство внутренних дел. Настолько, что общество активно обсуждает необходимость провести реформу правоохранительной системы. Но при этом все ключевые посты занимают те, кто сидел на этих должностях и до гибели Дениса ТЕНА. Почему ничего не меняется?
- МВД - одна из ключевых опор нынешней политической системы. КНБ может заниматься экстремизмом, а финпол - борьбой с коррупцией. Но охрана правопорядка и обеспечение основ строя - это полномочия МВД. И понятно, что в таких условиях человек, занимающий пост главы этого ведомства, должен иметь большое доверие со стороны президента. Мы видели, что происходило в Грузии, на Украине, в Армении… Президенту нужно боеспособное МВД и эффективное. А эффективность, увы, падает. В таких условиях ждать от МВД лучшей работы очень сложно.
Сменить министра легко, но опять возникает традиционный вопрос: кого назначить вместо? Есть Кайрат КОЖАМЖАРОВ, Талгат ДОНАКОВ, Марат БЕКЕТАЕВ и т. д. Но кого из них поставить? Есть ли в стране фигура, которая способна обеспечить работу министерства и при этом пользоваться доверием президента? Есть Алик ШПЕКБАЕВ, которого давно прочат на эту должность. Но президент почему-то неизменно делает свой выбор в пользу Калмуханбета КАСЫМОВА. Значит, у главы государства есть свои резоны. И потом, не забывайте, что из всех руководителей силовых структур только Касымов не гражданский. Во главе Минобороны - штатский человек, во главе КНБ - тоже. И ставить гражданского в МВД будет, наверное, сейчас неправильно.
- На ваш взгляд, система МВД нуждается в реформировании?
- Реформировать можно что угодно. Но есть человеческий капитал, есть текущий состав органов. Он, возможно, мало кого устраивает. Но где взять других полицейских - честных, порядочных, эффективных? И в это упирается любой вопрос о реформировании правоохранительной системы, и не только ее. Реформирование МВД нужно, но оно должно проводиться в контексте общих реформ общества.
- Калмуханбет Касымов в интервью газете “Время” заявил, что сейчас работают три группы по вопросам модернизации правоохранительной системы (см. “Работать над ошибками!”, “Время” от 8.8.2018 г.). В частности, планируется освободить полицию от не свойственных ей функций и оптимизировать численность сотрудников. Но ведь только недавно систему модернизировали, когда были созданы местные полицейские службы, когда акимам дали возможность назначать руководителей ДВД по согласованию с МВД. И опять поднимается вопрос о реформах…
- У нас все возможные варианты реформ были опробованы - и по сокращению численности, и по избавлению от несвойственных функ­ций, и по добавлению функций, и многое другое. Но каждая реформа у нас заканчивается только одним - надо реформировать дальше. Так, может, вопрос не в реформировании, а в подходе к работе? Масса реформ прошла во всех силовых структурах. Вы можете назвать хоть одну из них эффективной?
- Это риторический вопрос?
- Ну да. Сейчас МВД рапортует о раскрываемости на уровне 15 процентов. Это очень мало! Но можно ли добиться большего с нынешним кадровым составом? И это тоже риторический вопрос.
- Вы говорите, что реформировать ради реформы бессмысленно, можно уволить любого министра, но его некем заменить. Получается, что нужно просто сидеть и ждать, пока само не рассосется?
- Ждать, что само рассосется, тоже смысла нет. Оно нерассасываемое. Просто есть уже психологическая усталость системы от самой себя. У нас не было ни одного года, когда бы не было каких-то системных реформ. Но эффективность от этого не повысилась. Можно постоянно менять конфигурацию чиновников, но лучше система работать не сможет. Возможно, это ее физический предел. Тут нужны мероприятия другого уровня - более глобальные. Но насколько общество и государство готовы к ним - это большой вопрос. Мы видим массу недостатков, которые становятся системными, но при этом определенная работа все же проводится.
- А какие изменения нужны?
- Перезагрузка всей системы, основанная на более жестком подходе со стороны высшей власти. Пока в высших эшелонах власти - среди акимов областей, министров, руководителей госструктур - не будет процветать аскетизм, приучить остальных бороться с коррупцией невозможно. Определенный уровень недостатков политической системы распространяется сверху. И все стараются подражать им - от рядовых сотрудников министерств до сотрудников акиматов. И тут только два выхода: либо берут все, либо не берет никто. А это вопрос уже системный.
- И последний вопрос: стоит ли ожидать каких-то системных кадровых рокировок и отставок в сентябре?
- Я думаю, что стоит. Есть определенные фигуры, которые нуждаются в экстренной замене. Более того, на мой взгляд, не стоит даже исключать отставку правительства. Но это, наверное, будет позднее, где-то в октябре-ноябре. Я думаю, к этому времени будет определенный разбор полетов на основе итогов третьего квартала.

Руслан БАХТИГАРЕЕВ, Алматы