Случись такой скандал в другой стране, я бы оказался национальным героем

Под занавес уходящего года удалось поговорить с одним из ярких и богатых на сенсационные заявления членов правительства. Министр культуры и спорта Арыстанбек Мухамедиулы рассказал нам, что думает о журналистах и работе, которая приносит ему моральное удовлетворение. Впрочем, и это интервью претендует на то, чтобы разобрать его слова на очередные информационные поводы.

Культура становится отраслью экономики

- Арыстанбек Мухамедиулы, сегодня мы наблюдаем в сфере культуры необычное оживление. Это как-то непривычно, учитывая, что культура пока не является приоритетной сферой финансирования. Но тем не менее идет буквально прорыв в вашей сфере. Что происходит? Как главный топ-менеджер отечественной культуры, что вы скажете об этом?

- Начали мы с главного. В 2014 году глава государства утвердил разработанную министерством концепцию культурной политики. Впервые за всю историю независимости в нашей культуре появился основополагающий документ, который дал решающий импульс ее современному развитию. В первую очередь в рамках ее реализации мы привели в порядок и усовершенствовали всю нормативно-правовую базу отрасли, внесли много новых изменений и поправок в закон “О культуре”. Буквально на днях мы впервые внесли в парламент первый закон “О кинематографии”. Все это, безусловно, не могло не отразиться на нашей сфере.
- Наверное, сложно сейчас охватить все знаковые события, которые происходили в последние несколько лет в сфере культуры. Мы знаем, что вы активно решаете вопросы сохранения историко-культурного наследия страны, в том числе ее археологических артефактов. Могли бы вы в двух-трех словах сказать о главных событиях: “Вот я смог это сделать!”
- Сразу начну с археологии. Знаменательно, что к юбилею Казахского ханства в 2015 году мы создали первый музей под открытым небом на древнем городище Тараз. Это, к сожалению, пока единственный в Казахстане подобный археологический парк-музей. Прошедшее в Астане грандиозное и уникальное театрализованное представление позволило нам в совершенно новом формате отразить уникальную историю становления нашей государственности и современных достижений Казахстана. Это стало переломным моментом в сознании наших соотечественников и их отношении к истории своей страны.

Благодаря успешному топ-менеджменту мы смогли организовать в рамках культурно-зрелищной программы EXPO-2017 мероприятия мирового уровня с участием именитых коллективов, причем за счет спонсоров. С удовольствием назову эти яркие события. Это гастроли знаменитого театра Ла Скала во главе с теперь уже большим другом нашей страны маэстро Зубином Мета. Выступление легендарного театра мы смогли осуществить за счет спонсорских средств итальянской нефтегазовой компании ENI.
Второе мировое культурное событие - состоявшийся в Астане престижнейший конкурс вокалистов “Опералия” под эгидой величайшего Пласидо Доминго. Это стало возможным благодаря спонсорству мирового бренда - компании Rolex.
Сегодня Казахстан уверенно демонстрирует всему миру свои достижения. Наши молодые ведущие коллективы “Астана Опера” и “Астана Балет” с успехом покоряют лучшие сцены мира в США, Франции, Бельгии, Австрии, Омане и др. Наши драматические театры имени М. Ауэзова, Немецкий театр, Корейский театр и другие с успехом ставят спектакли в Великобритании, Германии, России и Японии.

Опера - многогранное, высокое искусство, неиссякаемая сокровищница творческого гения, рожденного человечеством. Если мировая оперная классика имеет устойчивое место в репертуаре театров разных стран и сохраняет свою жизненность, то судьба национальной оперы складывалась сложно. Поставленные 40-50 лет назад оперы казахстанских композиторов перестали притягивать публику, удивлять и восхищать ее. Зрители практически перестали ходить на национальную оперу. Все мы помним времена, когда в зал буквально загоняли людей. Национальная опера все чаще уходила на второй план, назревал серьезный кризис жанра, следствием которого явилось бы снятие опер казахстанских композиторов из репертуара театров вплоть до полного исчезновения жанра национальной оперы в казахстанской культуре. Я рад, что смогли не только возродить, но и создать шедевры мирового класса с переосмыслением их сути. Кардинально пересмотрев весь музыкальный материал, слаженную линию, придав заслуженную оценку традициям и ценностям целой эпохи и, конечно же, в корне поменяв сценографию и образ главных героев опер “Абай”, “Ќыз Жібек”, ведется работа над оперой “Біржан-Сара”, им смогли обеспечить достойное место среди мировых оперных шедевров. Сегодня у национальной оперы увеличивается число ценителей не только в Казахстане, но и за рубежом, она собирает аншлаги, к ней приобщается все больше и больше молодых людей. Уверен, это и есть то, к чему мы стремимся, что называется обществом с высокой духовностью!

- Не могу не задать вопрос о “голодных художниках”. Вы сильно обиделись на журналистов за вырванную из контекста фразу? Это же не единичный случай, когда пишущая братия вас таким образом преподносит. Честно скажите, не устали от такого повышенного внимания?
- Да у меня работа и должность такая, что обижаться грешно. Я обязан принимать внимание ваших коллег как должное. Хотя, конечно, не всегда приятно, когда твои слова переворачивают. Ведь главная задача журналиста - преподнести информацию объективно. Тем более когда идет выступление представителя исполнительной ветви власти перед законодательным органом, когда заслушивается отчет целого министерства и обсуждаются серьезные, жизненные для работников отрасли вопросы. Но в этом случае, подчеркиваю, на мнение финансистов о Бетховене и Моцарте я пошел намеренно. Мне крайне важно было заострить внимание депутатов и общественности на проблеме работников биб­лиотек и музеев. И я думаю, что мне удалось. Меня услышали, а это главное. В целом все депутаты дали высокую оценку деятельности министерства. Даже глубокоуважаемый депутат Косарев, сдержанный на похвалу моих коллег, поблагодарил министерство за конкретные результаты.

- На сколько вы сами хотели бы поднять зарплату работникам культуры и искусства? Есть расчет, на сколько вырастут расходы в бюджете вашего ведомства, если вы поднимете им зарплату? Не везде же за это отвечает ваше министерство? Есть же финансирование из местных бюджетов…
- Когда я говорил об этом перед депутатами, то имел в виду определенную сферу работников культуры. Сейчас артисты, музыканты, певцы, художники и режиссеры имеют одинаковые возможности вырасти профессионально и получать хорошее вознаграждение за свой труд. А вот те, кто все время остается за кулисами: техперсонал театров, музеев, библиотек и учреждений культуры, получают очень низкую зарплату. К примеру, средний оклад библиотекаря в областях составляет 45 тысяч тенге минус налоги. Депутаты правильно задавали мне вопрос. Поэтому я и воспользовался моментом, чтобы на это обратили внимание коллеги из Минфина, Минэкономики, Минтруда при планировании бюджета. Со своей стороны мы делаем все возможное. Еще в 2015 году мы ввели новые нормативы, по которым местные акиматы имеют основание увеличивать зарплату тем же библиотекарям или работникам домов культуры. Поэтому здесь достаточно желания на местах, чтобы сделать достойной оплату труда нашим гражданам. Кроме этого сейчас появилась возможность учреждениям культуры самим зарабатывать. В последние годы практически все государственные учреждения рес­публиканского значения мы перевели в разряд юридических лиц с правом ведения самостоятельного хозяйства. Теперь есть заинтересованность в том, например, чтобы как можно больше обогатить музейный фонд, сделать его привлекательным, а также оказывать те же коммерческие услуги по продажам сувениров, DVD, исторических книг и др. То есть все зависит от доходов. Есть и другие возможности зарабатывать тем же библиотекам, если они оцифруют редкие свои фолианты и потом будут широко рекламировать в Интернете. Вот только недавно наши исследователи нашли в Национальном музее Маркиана в Венеции манускрипты кыпчакской письменности и купили за 6 тыс. евро их электронный формат. И у нас, поверьте, есть в стране свои редкие и нужные всему миру артефакты и литература, которые мы также могли бы продавать. Образцом успешной научной и коммерческой деятельности можно назвать республиканский музей-заповедник “Иссык”.
- Все так просто решается?
- Есть еще, конечно, и такие учреждения культуры, где сформировалась своя система. К примеру, вы знаете, что у нас был республиканский музей книги? Он находился в Алматы на улице Кунаева. Старинное красивое здание. Но о нем прак­тически вообще никто не знает. А там в штате числилось несколько десятков человек, и ежегодно тратились миллионы на содержание и зарплату работников. Эту организацию знал узкий круг людей как “карточный домик”. Естественно, прежнее руководство было уволено. И таких примеров по стране достаточно. Для многих это просто была кормушка. Ведь нужно же, чтобы каждый такой музей, библиотека, концертная организация или Дом культуры приносили пользу обществу, а его работникам - моральное и материальное удовлетворение. Поэтому мы и реорганизовали бездействующую структуру в Международный центр сближения культур и получили от ЮНЕСКО статус 2-й категории. Руководит им теперь известный археолог академик Карл Байпаков.
Чем мы хуже других стран? Стоим же в очередях в тот же Эрмитаж, Лувр и платим серьезные деньги за посещение.
- Вы думаете, что все такие учреждения будут пользоваться бешеным успехом?
- Естественно, не все сразу происходит. Для этого понадобится много времени. Но основа уже есть, и надо идти к этому. Тем более что мы еще привязываем археологию к местным музеям. Теперь в регионах все раскопки будут проводиться совместно с работниками музеев, и все найденные артефакты будут обрабатываться местными научными сотрудниками, будут писаться труды, а экспонаты останутся в этих же музеях, пополнив уникальный фонд. Тем самым мы еще и археологию выведем на правильные рельсы. Эти нормы закрепили законодательно.
- Но у нас остаются в тени не только художники и артисты, есть еще и писатели. О них вы помните?
- Люди творческой среды никогда не дадут о себе забыть (смеется). Они все самозабвенно преданы творчеству, и на почве их эмоциональных переживаний рождаются шедевры. Та же наша литература. Казахстан, несмотря ни на что, в сравнении с другими - читающая страна. Да, сейчас у нас есть свои популярные авторы. Это тот же известный режиссер Ермек Турсунов, который успешно пишет и продает свои книги, проводит творческие вечера в Национальной библиотеке Алматы, где собирает своих читателей. Есть и Мухтар Шаханов, Радик Темиргалиев, Данияр Сугралинов, чьи книги периодически переиздают, и люди с удовольствием их берут. Вот недавно вышла книга об Амре Кашаубаеве на казахском языке, автор Жаркын Шакарим. В магазинах ее быстро раскупили. А вот востребованность авторов и раскрутка произведений - это уже другой вопрос. При этом в стране никто не отменял государственный заказ. Мы постоянно финансируем выпуск книг издательствами. До недавнего времени эти издательства платили гонорар авторам от 10 до 20 процентов с тиража и госзаказа. А это обычно не превышает 350 тысяч тенге. Но написание книги - это не ежемесячный конвейер, писатели могут трудиться над своим произведением годами. Поэтому мы пересмотрели систему оплаты, и теперь гонорары выглядят куда привлекательнее.
- А как вы относитесь к частным театрам? Буквально недавно была премьера спектакля “Уят” театра “АртиШок” в Астане. Был аншлаг. Тема-то злобо­дневная. А у нас государственные театры не всегда ставят современные вещи…
- К частным театрам отношусь только положительно. Они должны быть, и если общество в них нуждается, значит, есть духовный рост. Но на то они и частные, что своим умением живут самостоятельно. От государства мы должны создать условия для творческой конкуренции, а для этого уже все есть. В целом хочу сказать, что мы видим, как зритель идет в театр. Даже в регионах это сильно заметно. У нас наполняемость залов достигает 90 процентов, это очень хороший показатель. Есть, конечно, наши брендовые театры: М. Ауэзова, М. Лер­монтова, Г. Мусрепова, Н. Сац и др. Они уже давно зарабатывают на билетах. Люди идут на высокохудожественные постановки, на современные интерпретации с использованием новых технологий.

Голливудские грёзы

- Говоря о театре, не могу не затронуть тему кино и скандал вокруг фильма “Феникс”, который наконец-то завершился в этом году. Вы, по-моему, нажили много врагов в этой индустрии не только в лице аксакала Тунгышбая Жаманкулова…
- Честно говоря, эта история уже давно набила оскомину и мне, и в целом всем казахстанцам. Тунгышбай Жаманкулов мне не враг, я уважаю его творчество и возраст. Но когда шантажом хотели увести 450 млн. тенге (3 млн. долларов в то время), создав однодневную компанию в складских помещениях в Москве и при этом ссылаясь на американскую компанию, которая уже три года не функционирует по судебным тяжбам. Я старался сломать этот порочный круг. Это же народные средства. Раньше на 30 процентов снимали серенький фильм, а 70 просто уводили. Случись такой скандал в другой стране, я бы оказался национальным героем, ставшим на защиту государственных интересов, но из меня пытались сделать злодея. Как видели по итогам суда, из выделенной на предподготовку суммы на 20 процентов смонтировали сомнительный тизер, а на 80 содержали водителя для семьи, ездили на зарубежные фестивали, обналичивали средства. А вообще, история с этим “Фениксом” - это прецедент в нашей киноиндустрии. Зато какая польза пошла от него: в очередной раз убедились в необходимости закона “О кинематографии”. Теперь за каждую картину будет реальный спрос, и финансовый в том числе.
- Кстати, об этом законе не раз говорилось. Когда же его примут? И чего нам ждать от него?
- Закон “О кинематографии” был презентован в мажилисе 26 декабря. Это первый самостоятельный закон, и он совершенно меняет все действующие практики. Есть три основных момента. Прежде всего закон направлен на успешное развитие и поддержку национального кинематографа, кинопроизводства, во-вторых - на создание условий для успешного проката нацио­нального кино и для прокатчиков через универсальную систему налоговых льгот, как принято во всем мире, и третья задача - это выход на широкий мировой прокат.
Мы принципиально закладываем нормы ответственности сторон за создаваемый продукт. По опыту ведущих стран предложено создание специального фонда кино, а также внедрение единой системы учета проката картин и кассовых сборов в кинотеатрах. Это нужно для качества. Мы предлагаем наращивать совместное производство фильмов с ведущими мировыми кинокомпаниями, так называемой ко-продукции. В проекте закона прописаны основания для создания госфильмофонда, что тоже важно. Мы должны иметь свой законодательно закрепленный фильмофонд, чтобы все было оцифровано и сохранено, а у нас до сих пор многие картины на пленке. Вокруг этого фильмофонда можно создать целую индустрию, как во всем мире.
- Да, сейчас “Казахфильм” в лице свободных режиссеров, певцов и продюсеров получил хороших конкурентов. Видно, что они сейчас собирают больше кассу, чем наша кинофабрика. Даже наблюдается некий бум. Почти каждый месяц кинопремьеры. Такого ведь никогда не было?
- Если взять статистику, то у “Казахфильма” идет снижение производства. Сказался прошлогодний кризис. Здесь немного другое произошло. Фильмов было много, но большая часть картин просто лежит на полке, потому что качество оставляет желать лучшего. Его снимут, формально организуют прокат и потом подальше прячут на полку. А в последние годы уже не так, есть жесткое требование от министерства. Да и есть, безусловно, конкуренция от свободных режиссеров, чьи фильмы уже берут кассы. Поэтому мы видим такое явление. Но есть и позитивные примеры “Казахфильма”. Тот же фильм “Алмас ќылыш” про Казахское ханство. Помните, как в Павлодаре зрители устроили настоящий “культурный протест”: требовали показа картины на казахском языке в удобное вечернее время, а не по утрам? И там был настоящий аншлаг после того, как прокатчики стали показывать в прайм-тайм. Фильмы “Дорога к матери”, “Оралман”, “Кунанбай”, “Аманат” и многие другие.
- А что из последних новинок вы смотрели? Нравятся ли вам молодые и начинающие режиссеры? Могут ли они подойти к вам и попросить денег на новый фильм?
- Я не могу сказать, что киноман. Заинтересованно слежу за новинками, вот недавно смотрел Акана Сатаева, нравится творчество молодого режиссера Аскара Бисембина. Я в дружеских отношениях и с Нуртасом Адамбаем, задумываем совместный проект. А претендовать на государственные деньги может любой желающий режиссер. Для этого у нас разработан механизм через “Казахфильм”. Есть там экспертный совет, который занимается отбором хороших сценариев, и этот же совет определяет смету кинопроекта. Вместе с расчетом совет дает нам целый список планируемых фильмов и бюджет, на основании этого мы формируем финансирование таких фильмов. Но при этом мы не забываем важную часть в этой отрасли. Имею в виду госзаказ. В работе сейчас анимационный фильм про Культегина, закончились съемки картин про Балуана Шолака, Амре Кашаубаева. Начинаются съемки и про нашего олимпийского чемпиона Жаксылыка Ушкемпирова. Мы видим, что не хватает у нас сильных мотивационных фильмов, которые бы вдохновляли народ. И планов на этот счет очень много. Есть еще и успешный опыт международного сотрудничества. Фильм “28 панфиловцев” совместно с Россией успешно прошел прокат в наших странах, теперь мы его выводим в другие страны. Начинаются съемки фильма “Эвакуация” вместе с российскими кинематографистами. Сюжет картины расскажет о том, как во время войны в Алматы были эвакуированы две киностудии, актеры и режиссеры, как у нас создавались шедевры мировой кинематографии. В июне 2018 года презентуем картину про известнейшего китайского композитора Си Синхая. Финансируем вместе с Китаем пополам, но большая часть фильма посвящена его жизни в Казахстане и его другу - казахстанскому композитору Бахыт­жану Байкадамову, показывая благородство души нашего народа. Есть договоренность, что мы также получим прибыль пополам. Представьте, что этот фильм будет показан в Китае, а это самый большой рынок.
Но и это не все. Недавно в штаб-квартире Американской ассоциации кинокомпаний в Лос-Анджелесе я встречался с вице-президентами таких гигантов Голливуда, как “Уолт Дисней”, “Парамаунт Пикчерз”, “Сони Пикчерз”, “Уорнер Бразерс”, HBO и “Лайонсгейт”. Переговоры прошли успешно. Они заинтересовались моим предложением снимать свои фильмы у нас в Казахстане. Мы имеем для этого три основные составляющие: политическую и законодательную стабильность, профессиональные кадры, великолепные природные ландшафты. Представьте себе, если Голливуд начнет снимать свои фильмы в нашей стране - это большие инвестиции и стимул для большого развития киноиндустрии. Такой толчок будет не только в киноискусстве, но в целом в экономике. Следующий этап - переговоры в Казахстане. Сюда уже приедут главные боссы мировых кинокомпаний.
- Думаете, получится?
- А почему бы и нет? Они видят серьезность наших намерений. В других государствах-то американские кинокомпании успешно работают и инвестируют миллиарды долларов. Так что я в этом уверен.

Илья Ильин может не возвращать премиальные за Олимпиады

- В нашей стране вы отвечаете не только за культуру, но и за спорт. На днях прозвучала одна из самых радостных новостей: Илья Ильин может принять участие в Олимпиаде в Токио. Вы с ним уже обсудили планы?
- Да, действительно это еще одна победа нашего Ильи и наша общая. Министерство вместе с Федерацией тяжелой атлетики и Национальным олимпийским комитетом долго работали над решением этой проблемы. Нашли спонсоров, наняли хороших адвокатов и отстояли его права, добились дисквалификации только на два года. А не на восемь лет или пожизненную. Илья - наша легенда, что бы ни было. Даже то, что он четырехкратный чемпион мира, это никуда не денешь. В ближайшие дни мы все вместе соберемся и обсудим его индивидуальный план тренировок и в целом подготовку к Олимпиаде.
- Недавно поднимался вопрос о том, чтобы Илья вернул все премиальные за нечистую победу на Олимпиадах. Хотелось бы услышать ваше мнение как министра.
- Откровенно вам скажу: Илья может и не возвращать эти премиальные, потому что в действующем законе не прописаны такие обстоятельства и механизм возврата. А закон обратной силы не имеет. Но вот что важно - эта история с нашими атлетами и допинг-скандалом во время Олимпийских игр в Пекине и Лондоне стала для нас серьезным уроком. Поэтому мы на законодательном уровне ужесточаем меры ответственности за нарушение антидопинговых правил, вплоть до уголовных, как в других странах, с возвратом спорт­сменами денежных премиальных, жилья, ежемесячного денежного содержания и иных выплат. При этом ответственность будут нести все стороны.
Эта проблема появилась не в одночасье. Если помните, перед Играми в Рио стоял вопрос о дисквалификации всей национальной сборной по тяжелой атлетике. Обвинение было более чем серьезное, и, чтобы избежать более серьезных последствий, мы вынуждены были отстранить этих атлетов и отправить других. И, как видите, поступили правильно. Теперь у нас будет суровая законодательная ответственность за допинг, которую будут нести все, в том числе тренеры, врачи и другие участники подготовки спортсменов.
- Впереди зимняя Олимпиада, о которой вы сказали, что “мы обречены на успех”. Но давайте смотреть объективно - у нас очень давно не было олимпийских чемпионов по зимним видам спорта. На кого будет сделана ставка, за кого будете болеть вы лично?
- Я бы отметил Элизабет Турсынбаеву. Она наш уникум. Уже в 17 лет получила именную лицензию, и мы видим новую яркую восходящую звезду в фигурном катании. Также у нас есть сильная команда по шорт-треку, есть другие спорт­смены, у которых после зимней Универсиады идет подъем. И я считаю, что по законам физики нужно программировать себя на успех, и результат не заставит себя ждать.
- В целом 2017 год стал революционным для казахстанского спорта: приняты поправки в законодательство, меняющие систему финансирования всех видов спорта. В первую очередь идет речь о сокращении бюджетов футбольных и хоккейных клубов, а вот призеры чемпионатов мира и Олимпийских игр начнут получать больше. Почему эти давно назревшие изменения происходят только сейчас? Какой эффект вы ждете от введения так называемой системы ранжирования?
- Эти поправки дались нам нелегко. Вопросы финансов всегда болезненны, тем более в такой сфере, где нет особого контроля и трудно измерять. Все вы знаете, что больше всего средств уходило на содержание футбольных клубов в регионах. Остальные виды спорта финансировались уже по остаточному принципу. Мы это остановили, теперь государственные деньги будут выделяться на приоритетные виды спорта. В каждом регионе есть более перспективные виды, которые успешно развиваются. Туда и будут направляться средства. А на легионеров пусть тратят из спонсорских средств. В целом футболом будут заниматься со школы: в неделю есть три урока физкультуры, и один из них будет посвящен игровым видам. От нас деньги будут направлены на развитие массовых видов спорта. Финансирование будет проводиться через республиканские федерации, дальше по областным филиалам. Каждый спортсмен будет знать реальную раскладку финансирования, руководители будут подотчетны членам федерации и избираться. Так что роль федераций усилится. При этом бюджетные средства будут под строгим контролем.
- Не боитесь? Это уже не актеры театра и кино. Здесь ставки очень высокие.
- Я боюсь больше всего не оправдать доверия казахстанцев и главы государства. Есть слова Уинстона Черчилля: “У тебя есть враги? Хорошо. Значит, в своей жизни ты что-то когда-то отстаивал”.

Аскар ДЖАЛДИНОВ, Астана