Ислам КУРАЕВ, политолог: Мы уже доказали свою мудрость

Казахстан выступил с инициативой реорганизовать Совет Безопасности ООН, непостоянным членом которого он является. Об этом на прошлой неделе заявил министр иностранных дел республики Кайрат АБДРАХМАНОВ. Предложение Казахстана, в частности, заключается в том, чтобы количественно и качественно увеличить состав Совбеза, усовершенствовать его рабочие методы и повысить прозрачность. Прислушается ли Совбез ООН к мнению своего непостоянного члена? И будет ли реорганизация этой структуры способствовать улучшению ее работы? Об этом и многом другом наш корреспондент побеседовал с казахстанским политологом Исламом КУРАЕВЫМ.

- Недавно стало известно, что следующий раунд технических переговоров по сирийскому конфликту состоится в Астане в сентябре. Повестка дня пока еще не известна. Как вы думаете, о чем может идти речь на сентябрьских переговорах?
- Повестка дня по Сирии, можно сказать, обновляется ежедневно, так как там сейчас идут полномасштабные военные операции и позиции тех или иных игроков постоянно меняются. Следует выделить ряд пунктов, которые задевают интересы каждой из сторон Астанинского процесса.
1. Курдский вопрос. На сегодняшний день при поддержке США курдские военизированные формирования занимают довольно серьезные позиции. Если оценивать их силы и возможности, то я бы включил их в тройку сильнейших участников конфликта.
2. Ситуация в Идлибе. Как известно, на данный момент в провинции Идлиб имеются две военные силы: это “Ахрар аш-Шам” (оппозиция, поддерживаемая Турцией, Кувейтом и Катаром, так называемые “зеленые”) и “Хайят Тахрир аш-Шам” (террористическая организация, старое название “Фронт ан-Нурса” - “черные”). “Черные” воюют с “зелеными” за контроль над провинцией. “Хайят Тахрир аш-Шам”, по предварительный данным, имеет 25 тысяч бойцов. А это уже вытекает в большую угрозу, которая может сорвать ряд договоренностей. Поэтому эту ситуацию рассмотрят обязательно.
3. Раздел влияния между суннитами и шиитами. Данный вопрос является перспективным, но пока имеет непонятный окрас.
4. Референдум о независимости Курдистана. Вопрос, может быть, и не касается Сирии напрямую, но косвенно оказывает очень сильное давление на регион в целом. Поэтому, я думаю, обсуждение этой темы, пусть и как второстепенной, тоже будет.
- Какова сейчас ситуация в Сирии?
- В каждом регионе своя ситуация. К примеру, Дейр эз-Зор, который с 2014 года обороняет Сирийская арабская армия (САА), сегодня, если верить последним сводкам, окружен боевиками ИГИЛ. С севера к нему движутся курдские военные формирования, а с запада и юга - САА. По всей видимости, за город будет ожесточенная битва.
В Ракке силы курдов и Асада разминулись и миновали столкновение. Думаю, они смирились с тем, что на данном этапе осложнение отношений им ни к чему. Территорию, по всей видимости, разделили так, что это всех устраивает: курды заняли город, САА - богатые нефтью части провинции.
Идлиб, о котором я упоминал выше, является самым трудным регионом на сегодняшний день, поскольку за него уже начались бои между группировками “Ахрар аш-Шам” и “Тахрир аш-Шам”. Причем боевики из “Тахрир аш-Шам” мобилизовались и начали полномасштабную операцию против оппозиции. Однозначно кто-то извне подтолкнул их к этому, а также оказал финансовую поддержку, так как до этого момента провинция полностью контролировалась оппозиционными силами.
В остальных регионах ситуация более чем стабильная, так как границы между сторонами уже закрепились.
- Каковы прогнозы по развитию сирийского конфликта до конца текущего года?
- Скорее всего, основные зоны освободят от ИГИЛ, однако военные действия будут продолжены до полной капитуляции этой террористической организации. Возможно, война перейдет в партизанщину, из-за чего процесс победы над террористами затянется. Поэтому до конца года урегулировать конфликт вряд ли удастся.
Кроме того, я думаю, в ближайшее время произойдет обострение ситуации между курдами и Турцией, между курдами и САА и между САА и оппозицией.
- В последнее время участились попытки использования Казахстана в качестве транзитной страны для граждан Сирии, пытающихся выехать в другие страны по поддельным паспортам. Эти попытки пока успешно пресекаются, но сама тенденция удручает.
- Тема, скорее всего, искусственно раздута, поскольку интерес к сирийскому конфликту неуклонно снижается. Чтобы Казахстан стал транзитным хабом, нужен масштаб. Но те, кто хотел уехать из Сирии, уже уехали, остальные же попросту не имеют возможности для изготовления поддельных паспортов. Можно, конечно, предположить, что главари террористов бегут в поисках лучшей жизни. Но не стоит нас недооценивать. Все знают, что наш административно-полицейский аппарат работает на должном уровне. Я думаю, для таких транзитов выбрали бы соседний Кыргызстан, но никак не Казахстан. Поэтому я считаю, что все эти инциденты - просто случайность.
- Вернемся к Астанинскому процессу. В сентябре должна состояться уже шестая встреча. Как вы оцениваете эффективность пяти предыдущих?
- Если до начала пятой встречи я относился к Астанинскому процессу несколько скептически и даже позволял себе такие выражения, как “кухонная дипломатия”, то сегодня мое мнение в корне изменилось. Ежедневный мониторинг ситуации показывает, что в зоне деэскалации не было зафиксировано ни одного случая столкновения оппозиции и асадитов. Возможно, многие отметят столкновения в Восточной Гуте и Идлибе, но не каждый знает, что перемирие было нарушено террористами из организации “Тахрир аш-Шам”.
Думаю, тут надо аплодировать стоя: это колоссальный результат за весьма короткий срок.
- Многие зарубежные эксперты, проводя параллели между Астанинским процессом и межсирийскими переговорами в Женеве, отдают предпочтение Астане, полагая, что эта площадка более эффективна. Согласны ли вы с этой точкой зрения?
- До сих пор межсирийские переговоры в Женеве вызывают у меня недоумение: как можно решать какие-то вопросы, если нет тех, с кем следует договариваться?!
Каждая из этих площадок - и Женева, и Астана - создана для урегулирования конфликта в Сирии. Нам остается только следить за результатами. Как мы видим, Астана стала не только эффективнее, но и перспективнее. Женева же предпочла статус для галочки. В обычной практике имеются две конфликтующие стороны и, как правило, медиатор. В Женеве есть представитель, который вызвался решить вопрос, но в отличие от Астаны нет сторон, которые конфликтуют, даже курды и те не приглашены. Какая тут может быть объективность… Налицо простая имитация бурной деятельности.
- Казахстан в этом году является непостоянным членом Совбеза ООН. этот статус позволяет нашей республике продвигать и реализовывать другие миротворческие инициативы помимо предоставления Астаны в качестве переговорной площадки. Однако о других миротворческих инициативах известно крайне мало. Какие бы инициативы отметили вы как эксперт?
- Наше правительство понимает, что решать военные проблемы сложно, а порой и невозможно, поэтому активно работает над продвижением более крупных проектов, которые позволят обезопасить мир от полного разрушения. Последние пару лет Казахстан активно выступал за ядерное разоружение. В декабре прошлого года была озвучена Конвенция о запрещении и полной ликвидации ядерного оружия. Генеральная Ассамблея ООН приняла решение о разработке текстов данного документа, и Казахстан является страной, которая продвигает этот документ. Наверное, это самое важное, что мы сегодня делаем.
Также 29 августа состоялось открытие банка низкообогащенного урана под контролем МАГАТЭ, это один из пунктов в политике по развитию мирной атомной энергетики.
Наша страна выступает миро­творцем всегда, поддерживая инициативы, которые направлены на стабилизацию мира.
- А как в целом вы оцениваете деятельность Казахстана в качестве непостоянного члена Совбеза ООН?
- Для казахстанской дипломатии это прорыв - так мы будем услышаны. Но все же надо не почивать на лаврах, а двигаться вперед. Мы находимся на этапе, когда дипломатия страны влияет в целом на ее политическое и экономическое состояние. Думаю, работа в Совбезе ООН поможет нам еще лучше отстаивать свои интересы, не прогибаться, но при этом быть прагматично гибкими в любой ситуации.
Как показывает практика, многие страны Латинской Америки и Африки были услышаны именно с трибуны Совбеза ООН. Мы же не лоббируем свои шкурные интересы, а выступаем за разрешение вопросов, касающихся всего мира в целом. К нам уже прислушиваются, нас уважают, так как мы доказали свою политическую зрелость и мудрость.
- На днях Казахстан выступил с инициативой реорганизации Совбеза ООН. Как вы оцениваете это предложение и каковы его перспективы?
- Это очень круто! Однако не стоит забывать, что кардинальная реорганизация Совбеза ООН сегодня невозможна, поскольку может рухнуть тот устой, что сейчас имеется в мире. Многим из стран выгоден их постоянный мандат в Совете безопасности ООН, поскольку он позволяет им лоббировать свои интересы. И они явно не будут рады реорганизации.
Тем не менее стоит отметить, что сам проект ООН и вправду устарел. Сегодня это, по сути, муляж. Обычно у нас говорят так: “Кто платит, тот и заказывает музыку”. Это как раз про ООН: многие из ее структур спонсируются западными компаниями и фондами, что на практике делает независимую Организацию Объединенных Наций зависимой!
В 2015 году Нурсултан Назарбаев, выступая на Генеральной Ассамблее ООН, заявил о необходимости переноса штаб-квартиры ООН в Азию. Вполне возможно, что это сможет придать новый толчок к развитию этой организации. Но, на мой взгляд, на смену ООН должна прийти новая организация, поскольку нынешняя не способна отвечать современным мировым реалиям. После краха биполярной системы рухнул баланс между Востоком и Западом, поэтому сегодня следует искать варианты создания нового мирового порядка.

Руслан БАХТИГАРЕЕВ, Алматы