Язычный переполох

На нашу публикацию, посвященную проблемам ускоренного внедрения во всех школах страны трехъязычного обучения (см. “Вот бы сразу все познать - пусть меня научат!”, “Время” от 12.3.2016 г.), откликнулись доктор педагогических наук, профессор Мариям КОНДУБАЕВА и доктор филологических наук, профессор Дамина ШАЙБАКОВА.

С нашими собеседниками мы встретились в Казахском национальном педагогическом университете им. Абая - головном вузе страны по подготовке будущих учителей. Мариям Рамазановна и Дамина Дисингалеевна работают здесь уже много лет. Разговор был долгим. Получилось не интервью - рассуждения профессионалов, порой весьма эмоциональные, что вполне объяснимо - тема актуальнейшая. Газета в данном случае - площадка, со страниц которой мы даем высказаться экспертам.
Но прежде чем предоставить им слово, вкратце напомним о планах Министерства образования и науки, которое хочет, чтобы с 2018-2019 годов учащиеся старших классов общеобразовательных школ продолжили постигать премудрости химии, физики, биологии, а также информатики на английском языке, шестиклассникам начали преподавать историю Казахстана исключительно на казахском, а всемирную историю школьники будут познавать в альма-матер только на русском. Причем невзирая на то, на каком языке в целом ведется обучение в данной школе или классе.
Дамина ШАЙБАКОВА: Как показывает мировой опыт, внедрить трехъязычие можно. Но прежде чем делать это, нужно не гнаться за сроками, а подготовить научную базу, которая помогла бы нам, педагогам, специалистам, понять, каким образом должен произойти переход к новым стандартам образования. А сейчас даже далеко не у всех участников процесса есть четкое представление о том, что такое трехъязычие и что нужно сделать, чтобы реально его внедрить, а не ограничиться лозунгами.
Мы никогда не добьемся успехов в этом вопросе, если забудем о принципе опоры на родной язык. Любой специалист в этой области скажет вам, что добротно выучить иностранный язык можно лишь тогда, когда человек хорошо владеет родным. А для этого нужно качественное преподавание казахского и русского языков. А у нас оно, наоборот, становится все более низким.
Мариям КОНДУБАЕВА: В последнее время поступающих на отделения казахского языка в разы больше, чем тех, кто хочет стать учителем русского и литературы. В нашем университете на протяжении последних пяти-семи лет на это отделение поступают те, кто не прошел по конкурсу... на другие факультеты! Например, на третьем курсе в группе по подготовке учителей русского языка и литературы в этом году учились всего семь (!) студентов. Трое окончили русскую школу, четверо пришли после казахской. Славян, носителей языка среди тех, кто хочет стать учителем, почти нет, поэтому будущих педагогов приходится учить и произношению, и правильной постановке ударения, и культуре русской речи. А через два-три года, боюсь, ситуация будет еще хуже. Вот и получается, что в советские времена под угрозой был казахский язык, а сейчас в точно такой же ситуации русский.
Мы должны внедрять трехъязычное обучение с учетом тех исследований по предметному обучению, которые есть в нашей стране. В методике обучения языкам есть понятия “полиязычие” и “полуязычие”. Одно дело, когда ты владеешь несколькими языками, и совсем другое - когда толком не знаешь ни одного. Поторопившись с внедрением новых стандартов, мы можем получить целое поколение полуязычных детей: они не будут хорошо знать даже родной - русский или казахский. Надо учитывать и отрицательный опыт, например попытку внедрения двуязычного образования в Шотландии, которая ни к чему хорошему не привела.
Д. Ш.: Говоря о форсированном внедрении обучения сразу на трех языках, мы подвергаем нашу систему образования определенному риску. Не учитываем того обстоятельства, что не во всех регионах, не во всех учебных заведениях есть кадры, которые обладают достаточными знаниями. Чтобы понять, как сделать трехъязычие эффективным, нужно со всех сторон изучить эту проблему, а не ориентироваться только на социальные факторы.
Ведь в Казахстане нет ни одной психолингвистической лаборатории, опираясь на исследования которой мы могли бы понять, в каких возрастных группах нужно вводить изучение предметов на трех языках, в каких объемах, как определять их соотношение. Ведь у детей разные способности. Именно поэтому я против универсализации этого подхода, иначе могут быть неприятные последствия. При недостаточном уровне образования на трех языках это может сказаться на когнитивных способностях детей - они начнут отставать в развитии. У них не будет условий для того, чтобы обогащался их понятийный аппарат. Представьте, ребенок слушает учителя - и ничего не понимает. Вместо знаний у него появляются комплексы и возникнет раздражение от всего, что происходит.
М. К.: Я считаю, что вводить систему трехъязычия нужно только на добровольных началах. Формировать специализированные классы, в которых дети будут учиться по новым стандартам, но при этом оставлять и обычные, где преподавание ведется по прежним стандартам. Повсеместно внедрять казахский язык в детских садах.
Нужно помнить, что программа полиязычного обучения была опробована в интеллектуальных школах, в которые набирают способных, одаренных детей. Поэтому нужно сделать так, чтобы в обы­чных школах на начальном этапе в классы с английским языком набирали тех детей, у которых есть к этому способности. Если же мы и дальше будем двигаться по тому пути, который сейчас наметили, то получим результат “как всегда”.
А ведь нам нужны учителя, которые смогут преподавать химию и физику на английском языке! Да, возможно, специально для нынешних учителей организуют курсы английского и за несколько месяцев всему научат. Но это же не выход, нам нужно специально для этого готовить кадры, подходить к решению проблемы системно.
Несколько лет назад в нашем вузе была специальность “филология-полиязычие”, и мы выпустили магистрантов - их было, увы, всего девять человек. Они изучали по четыре дисциплины на казахском, русском и английском языках. Эти ребята сейчас могут преподавать, используя любой из указанных языков. Но в следующем году на эту специальность не выделили гранты, и мы перестали готовить таких учителей. Заметьте, это при том, что мы все время говорим о трехъязычии! Получается, что мы ставим телегу впереди лошади: работаем по старым стандартам, но хотим перейти на новый уровень.
Д. Ш.: При этом, разрабатывая новые учебники и стандарты, специалисты почему-то базируются только на зарубежном опыте, не учитывая нашу специфику. У нас уникальная страна, в которой двуязычие сложилось исторически. У нас есть профессионалы, которые всю жизнь проработали в этой сфере, их нужно привлекать к работе по внедрению трехъязычия.
М. К.: Я всю жизнь занимаюсь двуязычием, выпустила монографию, посвященную трехъязычию, разрабатывала учебники. Методики и наработки у нас есть, но в нашей системе образования сложилась такая ситуация, когда правая рука не знает, что делает левая! Мы далеко не всегда можем внедрить наши достижения, потому что в последнее время копируется только зарубежный опыт. Надо бы очень серьезно подумать над тем, стоит ли дальше тратить огромные бюджетные средства на то, чтобы приглашать иностранных ученых.
Д. Ш.: Те дети, которые сейчас учатся, по сути, экспериментальное поколение. Чтобы очередная реформа не привела к плачевным последствиям, мы обязательно должны взвесить все “за” и “против”, изучить уже имеющийся опыт по обучению детей, которые учатся в школах с трехъязычием, и сравнить их знания с теми, кто учится в обычных учебных заведениях. Тратить огромные бюджетные средства и при этом идти по неверному пути - это слишком большая рос­кошь.

Оксана АКУЛОВА, фото Романа ЕГОРОВА, Алматы

От редакции Отметим, наши эксперты отреагировали на публикацию в газете быстрее всех. Мы задали ряд вопросов (одновременно опубликовав их на страницах издания) нескольким компетентным органам, ответственным за внедрение нового стандарта образования: Национальной академии образования, нацио­нальному центру повышения квалификации учителей “Орлеу” и, естественно, Министерству образования и науки. Первые два спрятались за отписками: дескать, все вопросы в МОН - а профильное ведомство до сих пор так и не порадовало нас ответами. Видимо, готовят их очень тщательно. Что ж, будем на­деяться, что столь же взвешенно они подойдут и к вопросу повсеместного внедрения трехъязычного обучения.