Марат СМАГУЛОВ, ученый-теолог: Закручивая гайки, можно сорвать резьбу

Марат СМАГУЛОВ - заместитель директора по научной работе в Фонде поддержки исламской культуры и образования РК, изучающий ислам на территории стран бывшего Советского Союза. Сегодня мы беседуем с ним о тех вызовах, на которые Казахстану придется отвечать в самое ближайшее время.

- Мне приходилось говорить с узбекскими коллегами по поводу угроз исламизма в Центральной Азии. Они утверждают, что через 10 лет экстремисты “потопят Казахстан в крови”. Причина, мол, в том, что Казахстан “неправильно” ведет борьбу с экстремизмом. Какие, на ваш взгляд, ошибки допускает Казахстан в вопросе профилактики и борьбы с религиозным экст­ремизмом?
- Положение мусульман в Узбекистане отличается от положения казахстанских мусульман. Мусульмане Узбекистана больше уделяют внимания политике, они не гнушаются силовых методов. Возможно, благодаря тому, что в период перестройки и постсоветское время туда хлынули “арабские узбеки”, предки которых эмигрировали с приходом советской власти. Они хотели исламского правления на своей родине и не жалели средств на это. Помню, как из Узбекистана привозили Кораны в Шымкентскую область и продавали их по 150 советских рублей за одну книгу. Хотя из Саудовской Аравии Коран им высылали бесплатно миллионами экземпляров. Видимо, через зарубежных узбеков внешние силы и хотели противопоставить мусульман атеистам. Этому способствовала и война в Афганистане. Руководство Узбекистана применяло кардинальные меры к сепаратистским джамаатам.
Что касается Казахстана, то я думаю, что политика закручивания гаек у нас не будет иметь успеха, потому что казахстанские верующие отличаются грамотностью и чтят свои традиции. Возможно, работа спецслужб должна быть более скоординированной и... если хотите, непредвзятой. К сожалению, исходя из анализа экспертов, кумовство и землячество присутствуют и в этой сфере. Возглавлять работу по профилактике и борьбе с религиозным экстремизмом должны люди, не причастные ни к южному, ни к западному кланам. Потому что проблема ваххабизма и терроризма остро стоит именно в этих регионах.

- Правильно ли то, что религиозных террористов у нас отправляют в обычные тюрьмы? В Узбекистане, к примеру, для них существуют специализированные учреждения.
- Конечно, неправильно. К сожалению, мы уже видим результаты такого “винегрета”. Во-первых, есть рецидивисты и криминальные дельцы, которые хотят быть “авторитетами” и среди мусульман. Во-вторых, некоторые аферисты, сидевшие с ваххабитами, начали читать намаз и ходить в мечети. Они, пользуясь информацией, которую услышали во время отсидки, начали входить в джамааты.
Мошенники, сидевшие с джихадистами, стали “брачными аферистами” (типа Остапа БЕНДЕРА). Они появляются в мечетях и сыплют хадисами, знакомясь с паствой. Мусульмане, видя “благообразного” верующего, который хочет жениться, помогают ему. “Благообразный” выбирает нужную кандидатуру, и после двух встреч с такой “сестрой” он, как “истинно богобоязненный”, предлагает нике (бракосочетание) у знакомого муллы. Ну а когда начинается совместная жизнь - оставляет невесту без денег или занимает деньги от ее имени у ее знакомых и родственников. Собрав “урожай”, “благо­образный” тихо исчезает...
Одни “сестры” стесняются говорить об этом, другие уповают на Творца и оставляют все, как есть. А мошенники гастролируют дальше.
Так что должны быть отдельные тюрьмы для религиозных заключенных, независимо от их веро­убеждений.

- Специалисты говорят, что в целом в Узбекистане обстановка более спокойная, чем у нас. С чем это связано?
- Я бы не стал утверждать это. Узбекские мусульмане научились молчать и не высказывать своего мнения. Но политика закручивания гаек не даст ничего хорошего. Хотя узбекским властям намного сложнее, потому что несколько миллионов узбеков живет за рубежом. И некоторая часть из них может работать на заокеанский проект “раскачки смуты” и нестабильности в Узбекистане и Центральной Азии.
У нас нет такой опасности. Наша проблема - это амбициозные оппозиционеры и клановая борьба внутри страны. Думаю, и они понимают, что религиозную карту нельзя разыгрывать ради политики…

- Какие страны Центральной Азии несут главную угрозу религиозного терроризма в Казахстан? И как этого избежать?
- Я бы не стал говорить только о странах Центральной Азии. Вы можете быть уверены, что из той же соседней России к нам не хлынут “хизбутчики” или ваххабиты? Или что из Англии не будет поступать материальная и моральная помощь от “ихван” (организация “Братья-мусульмане”) или джихадистов? Или через паломников из далекой Саудовской Аравии не придут идеи свержения светской власти, щедро подпитанные долларами?
Чтобы быть готовыми к новым вызовам зарубежных “доброжелателей”, надо быть открытыми для своего народа в первую очередь. Нашу, казахстанскую, концепцию развития ислама должны знать простые мусульмане и поддерживать ее. ДУМК должно пропагандировать ее и быть готовым вести дискуссии, отвечая на вопросы. Когда имамы смогут давать отпор нападкам ваххабитов и представителей других течений, а каждый практикующий мусульманин сможет спокойно озвучить казахстанскую концепцию как свое видение, то можно быть уверенными, что чуждые нам идеи никогда не приживутся у нас.

Комментарий в тему

Александр СОБЯНИН, руководитель Ассоциации приграничного сотрудничества (Москва):
- Профилактика экстремизма в настоящем смыс­ле невозможна, так как процесс этот динамичный, правил, к которым можно было бы подобрать системные профилактические методики, нет и не будет. Реальных вызовов в этом вопросе два.
Первый - собственно усиление исламского влияния среди населения, которое приводит к ослаблению влияния казахстанских деятелей и к усилению выходцев из стран западнее и южнее Казахстана, а также казахов, прошедших исламское образование в зарегистрированных или неформальных исламских школах в арабских странах, Афганистане, Пакистане. Здесь нужна не профилактика и даже не просвещение само по себе, а такое исламское просвещение, которое было бы взаимосвязано с общественным прогрессом.
Второй вызов исходит от радикального исламизма, который самым тесным образом связан с геополитическими и геоэкономическими стратегиями и отдельными проектами различных немусульманских стран. Как известно, по большей части радикальный исламизм связан со спецслужбами немусульманских стран. Из собственно исламских государств радикальный исламизм поддерживается в основном арабскими странами и Пакистаном. Поэтому по второму вызову должна идти речь о работе самых различных структур, которые обязаны выявлять, уничтожать подпольные ячейки, а также выстраивать надежную систему постоянного информирования из этой среды. Судя по 2011-2012 годам, силовики не имеют надежной агентурной сети среди исламистов-радикалов, ибо последние мало общаются с другими мусульманами - в мечетях ДУМК, других зарегистрированных мусульманских организациях, потому существующая агентурная сеть в исламской среде малоэффективна. Здесь, я думаю, положительную роль сыграет то, что стратегически мыслящее руководство КНБ и Минобороны Казахстана подготовило в последние годы в специализированных военных вузах Москвы и Минска десятки хороших старших и средних офицеров - специалистов по “малой войне”. Но одними усилиями КНБ и МВД РК не справиться.
Что касается специализированных мест заключения, то тут надо выделять радикально настроенных мусульман, попавших под влияние антигосударственной (антисветской) пропаганды. Необходима постоянная работа аналитиков, психологов, чтобы у силовиков была более объемная картина того, как, откуда и по каким психологическим методикам вербуются террористы. Размер угрозы, на мой взгляд, таков, что достаточно было бы на весь Казахстан одного специализированного учреждения где-нибудь на севере или северо-востоке страны. Но, еще раз повторю, важна постоянная работа с осужденными.
Утверждение узбекских коллег о том, что в целом в Узбекистане обстановка более спокойная, чем у нас, связано с тотальным страхом, с теми тысячами пропавших в начале 1990-х годов мусульман, списки которых распространяют сегодня различные оппозиционные движения и западные гуманитарные организации. Сейчас Узбекистан будет раскрываться, стремясь стать лидером Средне­азиатского региона. Поэтому уровень контроля СНБ и МВД Узбекистана неминуемо ослабнет. Для Казахстана это будет означать в разы большее количество узбекских исламистов в Шымкенте, Таразе, Астане. И они будут куда активнее нынешних.
Хотелось бы подчеркнуть, что радикальный исламизм носит принципиально антигосударственный характер. Поэтому в Средней Азии нет ни одной страны, которая бы несла угрозу исламизма в Казахстан. Другое дело, когда речь идет об исламистских группах из стран региона - в этом смысле можно говорить о всех странах, за исключением Туркмении: Афганистан, Узбекистан, Пакистан, Киргизия, Таджикистан и СУАР КНР. Слишком велик региональный спектр, чтобы Казахстан мог обеспечить достаточный уровень безопасности для страны в одиночку, без сотрудничества с российскими, таджикскими и киргизскими силовиками.

Игорь ХЕН, Алматы, тел. 259-71-96, e-mail: hen@time.kz, коллаж Владимира КАДЫРБАЕВА