Кто куда, а мы - на Марс

Судя по количеству властных выступлений и задач по поводу инноваций и высоких технологий, наверху свято верят в теорию материализации мыслей. Осталось только понять две вещи: станет ли слаще во рту, если слово “халва” произнести миллион раз подряд, и способен ли рыцарь-феодал силой мысли произвести антигравитационный ускоритель.
Инновационное развитие и торжество научных технологий - вот повестка сегодняшнего дня. Свыше 80 процентов всей энергии в стране вырабатывается на угольных ТЭЦ, в стране до сих пор не налажено производство бензина А-95, однако это не мешает грезить о наномикрочипах и запускать заводы по производству планшетных компьютеров, которые запускаться не хотят, поскольку недостаточно технологичны для нашей действительности. Надо было сразу ставить производственную линию по выпуску кибернетических организмов. Для планшетников мы overqualified - переквалифицированы. Слишком умные то есть.
Интересно в связи с этим обратиться к опыту других стран, успешно освоивших высокие технологии, хотя он подчас и невоспроизводим в локальных реалиях в связи с уникальным путем развития.
Но все же возьмем, к примеру, Японию. До поражения во Второй мировой жители островов свято верили в собственную непобедимость и бессмертие императора, который являлся для японцев олице­творением всего самого великого, что только может быть. Как сказал бы экс-депутат НЕХОРОШЕВ, живи он в то время в Японии, “пусть и дальше светит нам его (императора. - Т.Б.) солнце!”.
Однако история распорядилась иначе, и японская нация оказалась перед лицом сильнейшего кризиса. Дух народа был сломлен, о победах приходилось только мечтать. Вот японцы и мечтали. Мечтали, мечтали - а потом всех порвали. Правда, в силу неразвитости информационных технологий одними грезами дело не обошлось - для повышения конкурентоспособности своей экономики жителям Страны восходящего солнца пришлось использовать все порочные методы, включая промышленный шпионаж. Низкорослые люди характерного экстерьера обнюхивали каждый сантиметр пространства на зарубежных “инновационных” выставках и в автосалонах, все фотографировали, затем привозили лучшие образцы техники, разбирали до винтика, собирали заново и старались сделать лучше. Буквально: прочнее болты, точнее зазоры, тверже сталь, надежнее двигатель.
В общем, занимались слепым копированием зарубежного опыта. Устарелая методика, конечно. Какой в ней смысл, если можно поставить завод для крупноузловой сборки, привозить из разных стран кузова, двигатели с аппаратурой и другие готовые элементы машин, компоновать их на месте, а полученное в итоге гордо назвав “автомобилем отечественного производства”? Ведь тем самым решается масса проблем.
Если пытаться варить в Казахстане кузова - нужны внедренные и освоенные технологии по выпуску сталей высокопрочных марок. Двигатели внутреннего сгорания требуют современного, высокоточного оборудования, которое к тому же не способно работать без квалифицированных рук. Чтобы делать элект­ронную начинку, придется потратить не один год и даже десятилетие на воспитание поколения технарей, восстановив все порушенные кластеры в системе образования. Простейшие, казалось бы, стек­ла - и те требуют высокого уровня развития отрасли, потому что на автомобиль какой попало триплекс не поставишь. Короче говоря, нужна действующая развитая промышленность, в том числе с высокотехнологичными производствами. А где нам столько времени, сил и денег взять? И главное - зачем?
Так что оставим эти проклятые трудности японцам, корейцам и прочим малайцам.
Нам, казахам, пора уже начать осваивать Марс.

Тулеген БАЙТУКЕНОВ, Алматы