Кто выкормит сайгачонка?

Ученые Западно-Казахстанской области призывают объединить усилия для предупреждения возможного падежа сайгаков в этом году. Вместо того чтобы тратить огромные деньги на бесполезные исследования, нужно просто ехать в степь и спасать животных.

Через пару недель начнется окот сайги. Последние несколько лет этот период приносит экологам одни неприятности: в 2010-2011 годах именно в это время был зафиксирован падеж сайги на территории Западно-Казахстанской области, а в 2015 году массовый весенний мор унес жизни десятков тысяч животных в Костанайской, Актюбинской и Акмолинской областях. В результате поголовье сайги в нашей стране сократилось почти на треть.
Версий причин гибели животных было несколько: техногенная - местные жители видели странное белесое облако, пришедшее со стороны месторождения. Вторая, которую эмпирически выдвинули ученые из России и Англии, - переедание. Якобы животные переели сочной весенней травы, и в желудках начался процесс брожения. Наконец, последняя версия - животных скосила инфекция под названием пастереллез. Эту версию решили оставить официальной, тем более что в крови копытных в самом деле были обнаружены пастереллы. Однако далеко не все ученые разделяют официальную точку зрения.
- Дело в том, что сайгаки являются носителями этой инфекции. Пастереллы можно выявить у любого из них, - говорит заведующий лабораторией биотехнологии Западно-Казахстанского аграрно-технического университета (ЗКАТУ) Гайса АБСАТИРОВ. - Но эти вирусы не страшны, если животное находится в нормальной форме. А вот если оно ослаблено другим заболеванием, вирус активизируется. Поэтому, может быть, пастереллез и стал тем заболеванием, которое добило самок с сайгачатами, но пусковым фактором была совершенно другая инфекция.
По словам ученого, лаборатория биотехнологии, которую он возглавляет, доказала состоятельность этой теории, проведя анализы на микробиологию, выполнив культивирование и био­пробы, получив в итоге так называемый “золотой стандарт”. Вывод был однозначным: анаэробная энтеротоксимия. Кстати, выводы уральских ученых полностью совпали с мнением ученых НИИ биологической безопасности.
- Конечно, может возникнуть воп­рос: почему раньше этой энтеротоксимии не было и откуда она взялась? - рассуждает Гайса Абсатиров. - Я отвечу: на территории области масса скотомогильников, не отмеченных на картах. Где-то провели земляные работы, или просто от времени обнажился зараженный грунт. Там выросла трава, несколько сайгаков ее съели - и все, процесс пошел. Кроме того, они же мигрируют, вполне могли прийти на окот уже зараженными.
Несмотря на клиническую доказанность, внимание на выводы западноказахстанских ученых обращать не стали и официальной версией причин мора решили считать пастереллез.
- Я не знаю, почему так получается, - разводит руками Гайса Абсатиров. - Нашу версию никто не опровергает, но официально решено придерживаться другой. Наверное, это удобно, потому что получается, что никто ничего не мог и не может сделать.
Фактически чиновники просто открестились от решения проблемы, так как распространение пастереллеза контролировать невозможно - он, как уже говорилось, у каждого сайгака в крови. Зато от вируса анаэробной энтеротоксимии, который провоцирует заболевание, животных оградить можно. Более того, в опасный момент их можно лечить от этого заболевания.
- Это элементарно! - утверждает Гайса Абсатиров. - Необходимо лишь создать несколько бригад ветеринаров и ученых, которые в момент окота находились бы в непосредственной близости от стада самок. Если они начнут болеть, им нужно просто сделать инъекции. Конечно, когда они здоровы, ни один сайгак не подпустит к себе и за несколько километров, но когда животное ослаблено болезнью, к нему можно подойти без проблем. Симптомы тимпании - ввели тимпанол, вздутие прекратилось, сайгаки живые. Клиника пастереллеза - сделали антибиотики.
Ученый утверждает: если бы в момент падежа сайги, который прошел в ЗКО в 2010-2011 годах, животных стали лечить на месте, массового мора можно было бы избежать. Тем более что создание и снаряжение групп обошлось бы бюджету в гораз­до меньшие суммы, чем все последующие работы и исследования по факту падежа.
- Когда начался падеж, все стали бегать, ездить туда толпами, создавать какие-то комиссии. Целый год потом анализы собирали. Какие анализы можно было собирать, когда с момента ЧП несколько месяцев прошло? Не было даже нормальной координации, нам вообще вовремя ничего не сообщили. А нужно было просто собраться ветеринарам и попытаться лечить животных. Конечно, всех спасти не удалось бы. Но потери были бы гораздо меньшими. Да и сайгачат вполне могли выкормить. Наши специалисты просчитали, что и в каком количестве нужно было им давать, чтобы выкормить до того момента, когда они могли бы сами добывать пищу. Вы не представляете, какое это удручающее зрелище - кладбище маленьких сайгачат. Когда они остались без матерей, они сбивались вместе, потому что не знали, что им делать. И вот так вместе их потом и находили. Мы могли их выкормить, на это требовались, по большому счету, копейки. Но нашим предложением никто не заинтересовался тогда. Кого сами смогли - тех спасли. Но нас всего несколько человек.
Что касается профилактики заболевания анаэробной энтеротоксимией, то в идеале, конечно, перепахать почву и обработать препаратами. Без этого вирус способен быть активным в течение четырех лет. Но на практике такое сделать трудно и дорого.
- Поэтому решили пойти другим путем: изменить зону миграции копытных, - объясняет Гайса Гарапович. - Первое, что пришло на ум, - огородить территорию специальными растяжками со звуковыми минами. Оказалось, это нужно согласовывать с Министерством обороны, да и дорого получалось. Поэтому мы решили расставить обыкновенные пугала. Сайгак - животное очень пугливое. Он может за несколько километров увидеть что-то новое, необычное для себя и развернуться в другую сторону, особенно если это что-то будет издавать звуки.
Поэтому еще в 2012 году по всему периметру территории, где два года подряд гибли сайгаки, встал чучельный кордон - тысяча охранников, набитых соломой, которые еще и издавали устрашающие звуки: это стукались друг о друга пустые плас­тиковые бутылки. В спасении сайгаков приняли посильное участие местные сельчане - они приносили старую одежду, помогали мастерить пугала. Каждый год пугала обновлялись, в общем, с того момента до сегодняшней весны ни один сайгак в ЗКО от болезней не погиб. Сайгаки обходили зараженную территорию стороной, и в лаборатории биотехнологии ЗКАТУ уверены: это результат их стараний. Страшный прошлогодний мор, охвативший несколько областей, Западный Казахстан миновал.
Сейчас, по истечении четырех лет, зараженная земля в ЗКО перестала быть опасной, однако нет гарантии, что животные не заразятся где-нибудь на сопредельных территориях. Поэтому западноказахстанские биологи к моменту окота будут настороже.
- Будут деньги, не будут, ректор сказал: к моменту окота быть наготове. Мы все равно туда поедем. Но у нас всего одна группа. Много мы не сделаем. Поэтому призываем местное руководство, республиканское, наконец, не сидеть, ожидая, как пройдет окот - нормально или нет. Нужно создать мобильные группы и отправить их к местам окота сайги. Если, не дай бог, случится эпидемия, мы будем во всеоружии и будем оказывать помощь на местах. Какой смысл посыпать голову пеплом после мора, если есть возможность его предотвратить? Казахстан и так в прошлом году потерял почти треть всей популяции сайги. Если не взглянуть на проблему трезво, мы можем вообще всех сайгаков потерять. А они, между прочим, ровесники мамонтов!
По словам Гайсы Абсатирова, он куда уже только не обращался, однако все его доводы не встречают понимания, так как официальной версией гибели сайгаков является пастереллез, а борьба с ним считается бесполезной. Другие варианты никто даже не рассматривает. Несмотря на то что сайгаки являются уникальными животными, никто не занимается их сохранением по-настоящему. Большинство организаций, занимающихся этим вопросом, получают на свои программы огромные деньги и отделываются анализами и научными работами, которые имеют очень мало прак­тического смысла. В то же время, используя эти средства более грамотно, можно найти им реальное применение. До начала окота остаются считаные дни, но этого времени хватит для создания мобильных групп. Вопрос в том, чтобы этим кто-то занялся. Ведь сайгаков на планете осталось так мало.

Злата УДОВИЧЕНКО, фото автора и из архива лаборатории биотехнологии Западно-Казахстанского аграрно-технического университета, Уральск