Приговор системе правосудия

Бывший министр национальной экономики Куандык БИШИМБАЕВ (на снимке) и еще 22 подсудимых ждут своей участи: приговор по делу будет оглашен 14 марта этого года. С таким же трепетом его ждут их семьи и близкие. Будет поставлена первая точка в громкой двухлетней истории, которая несомненно войдет в анналы нашей страны не только тем, что судят молодого высокопоставленного чиновника, но и благодаря следствию, показавшему во всей красе все изъяны отечественного уголовного права. Вся страна наглядно увидела, как наше законодательство позволяет правоохранительным органам с легкостью получать признание вины, показания против преследуемых и на этом основании строить обвинения. Столь смелые мысли у нас возникли в результате освещения всего судебного процесса по этому делу.

Беспрецедентным дело Бишимбаева можно назвать не только по перечисленным критериям. Автор этих строк, пожалуй, впервые увидел, как подобное дело в открытом доступе освещается многими СМИ довольно объективно и без перекосов. Обычно доступ к громкому процессу усложнялся, и не всегда суд так тщательно и долго разбирался во всех обстоятельствах дела - судебное следствие длилось больше пяти месяцев. Стоит отдать должное терпению и профессионализму судьи Адильхану ШАЙХИСЛАМОВУ. Но, увы, о качестве следствия говорить хорошо не приходится. Наше издание, как и другие средства массовой информации, неоднократно рассказывало о странностях в уголовном деле, о бесконечно менявшихся показаниях подсудимых и свидетелей, о неоднозначных фактах и доказательствах. И даже о том, как в ходе суда “маневрировал” обвинительный акт - последняя обновленная версия была представлена гос­обвинителями практически перед самыми прениями сторон! Чтобы не быть голословными, мы еще раз пройдемся по основным моментам судебного разбирательства.

Версия следствия

Как известно, Куандыка Бишимбаева и других фигурантов дела обвиняют в систематическом получении взяток от строительных компаний за участие в госпрограмме “Нурлы жол” и откате в рамках строительства стекольного завода в Кызылорде.
По версии следствия, экс-министр, будучи руководителем национального холдинга “Байтерек”, организовал со своими подчиненными из дочерней компании “Бейтерек Девелопмент” схему поборов с предпринимателей, строящих в регионах жилье по госпрограмме. В списке взяткополучателей и взяткодателей оказалось больше дюжины руководителей госкомпании и строительных фирм, которые, заметим, забегая вперед, успели во время досудебного следствия стать честными и признаться в содеянном. А затем “решили” дружно указать на главного фигуранта: мол, он нас попутал и заставил заниматься коррупцией.
Что касается строительства стекольного завода, то здесь обвинение настаивает на том, что Куандык Бишимбаев пролоббировал место строительства - Кызылорду - и подрядчика - ТОО “Шымкентхиммонтаж” - для того, чтобы нагреть руки в этом проекте. И уже при первой же встрече с руководителем компании потребовал взятку в 2 миллиона долларов. Как считают антикоррупционщики, молодой топ-менеджер вообще голову потерял от своей крутости и мог запросто, не зная человека, при первом же знакомстве вымогать деньги. В этом плане он, мол, выглядит не хорошо образованным болашаковцем, а рэкетиром с большой дороги. При этом Бишимбаеву указанную сумму передали через двоюродного брата Султана НУРЛЫБЕКА, который тоже на скамье подсудимых.

Вопросы без ответов

В ходе прений сторон в суде государственные обвинители в течение целого дня (!) категорично заявляли о доказанности вины и Бишимбаева, и Нурлыбека, и других подсудимых. Но публика ожидала большего - хотелось окончательно убедиться в правоте следствия. В суде, на мой взгляд, мы так и не увидели и не услышали объективных подтверждений того, как, сколько и где именно передавались деньги Бишимбаеву. Как он их получал, через кого? Где прятал? Каким образом один из руководителей АО “Байтерек Девелопмент” Бахыт ЖАКСЫБАЕВ, один из раскаявшихся, таскал ему наличные? Сколько процентов предполагалось отдавать главному боссу? Где в телефонных переговорах и переписках хоть слово об этом? Ведь за ними всеми следили почти год! В материалах дела есть весь расклад о банковской ячейке, где складывались откаты, как они и кем туда заносились и выносились, кто имел доступ и менял тенге на доллары и евро. Записи видеокамер банка это четко показывают, но там даже нет и тени Бишимбаева или его родственников.
Далее. Владелец ТОО “Шымкентхиммонтаж” Жаксылык ИСАБЕК сейчас утверждает, что на первой же встрече Бишимбаев у него запросил взятку в 2 миллиона долларов. Хотя в самом начале следствия утверждал (как и Жаксыбаев) совершенно обратное. Есть и протоколы, есть и видео с его показаниями о том, что никаких взяток не было, как и не было хищений. А ведь вменяют предпринимателю и экс-министру похищение более миллиарда тенге! Во время следствия была проведена аудиторская проверка, и согласно заключению аудитора Шувалова была обнаружена нецелевая трата всего 348 миллионов тенге. В суде прокуроры толком так и не дали этому объяснений.
Между тем защита Бишимбаева представила, как она утверждает, факты и доказательства, что Жаксылык Исабек не мог воровать деньги у самого себя. Ведь, приняв решение участвовать в стекольном проекте, бизнесмен заложил в банке все свое имущество, которое в несколько раз превышает сумму якобы похищенных денег. Да и суд уже состоялся, по которому тот банк вернул все средства государству, а взамен теперь забирает все имущество предприятия и самого Исабека. Об этом мы подробно писали в прошлых номерах газеты.
Зачем шымкентский предприниматель Исабек указал на себя и других? Ради того, чтобы выйти на свободу и при этом потерять весь бизнес и имущество? Ведь будущее у него стало призрачным сразу с того момента, когда он дал показания против самого себя. В деле имеется одна существенная деталь. Жаксылык Исабек и само следствие не ответили на вопросы Султана Нурлыбека: каким образом, в каких купюрах и в чем находились пресловутые два миллиона долларов, якобы переданных Бишимбаеву? Не мог Исабек ответить четко на этот вопрос ни во время очных ставок, ни во время судебного разбирательства. Что, согласитесь, весьма странно - не помнить обстоятельства передачи такой суммы денег, которые бизнесмен, оказывается, умудрился занять у своего знакомого.
Рассказывали мы и о том, как в деле оказался Муратхан ТОКМАДИ. Да, тот самый, который сейчас признается в заказном убийстве банкира Ержана ТАТИШЕВА. Никто в суде так и не оспорил доводы защитников Бишимбаева о том, что уголовное дело по стекольному заводу мог заказать этот самый Токмади, имевший свои интересы в этом промышленном проекте. Три года назад он был активным противником строительства предприятия на юге, требуя перенести проект в Актюбинскую область под его начало. Подтверждением его заинтересованности в уголовном деле является организованное Муратханом Токмади письмо-заявление в Агентство по делам госслужбы и противодействию коррупции, в котором он требует разобраться с Бишимбаевым. Но почему-то столь серьезный документ не был зарегистрирован в едином реестре, и вообще нет на него реакции. Хотя законы обязывают реагировать. Не подшили его и к этому уголовному делу. Спрашивается, почему? Ведь он стал бы прекрасным дополнением в обвинении! Мы лишь можем догадываться: не окажись Токмади сейчас подсудимым по тяжкому преступлению, останься влиятельным членом общества - закрепили бы это письмо.
Есть масса других вопросов, на которые также нет четких ответов.
А поверите ли вы словам человека, который успел во время следствия и суда поменять свои показания... 29 раз?! В этом деле есть такой - один из бывших менеджеров АО “Байтерек Девелопмент” Дильрух АНАРБАЙ. Его личность довольно известна у нас в стране: бывший финполовец умудрился уже посидеть за решеткой за лжетерроризм. Его показаниям всецело поверило следствие и затем гособвинение, посчитавшие, что какие-то мелкие, по их мнению, недочеты не опровергают всей сути обвинения. Хотя подвергнутые сомнению факты и доказательства при взгляде даже со стороны показывают слабость обвинения против Бишимбаева. Ну сами посудите: один из главных взяткодателей утверждает, что в указанное время был в Астане и передавал очередной пакет с деньгами, а по данным мобильного оператора, базовая станция фиксирует его телефон в другом городе. При этом детализация звонков в это время указывает на его кипучую деятельность и постоянные разговоры.

“Любимчики” и изгои

В голливудских фильмах показывают, как какие-нибудь герои или злодеи ухитряются избегать тюремного заключения благодаря сделке со следствием. Теперь такое происходит и в казахстанских суровых реалиях, и во многом благодаря внесенным изменениям в уголовно-процессуальное законодательство, позволяющим считать, что мы немного гуманизировали его. Сделку со следствием сейчас активно применяют следователи Нацбюро. Что ни дело, так обязательно есть активисты - помощники из числа подозреваемых. Так и в деле Куандыка Бишимбаева.
Практически все фигуранты, которые признавались в преступлениях и указывали на бывшего министра, подавали дополнительно прошение о заключении процессуального соглашения с признанием вины. Это позволяет им законно получить минимальные сроки, штрафы или ограничение свободы. Правда, прокуратура поддержала ходатайства не всех просителей, а отдельный суд отказал в процессуальном соглашении тем, кого поддержало гособвинение. При квалификации их деяний, тянущих минимально на 7-10 лет, подсудимые полностью признают вину - и прокуроры просят суд дать им два-два с половиной года. Со стороны это выглядит настоящим издевательством над правосудием, честное слово!
Примечательно, что в эти же дни в Астане прошло расширенное заседание судей страны, ставшее знаковым для отечественного правосудия. На этом совещании председатель надзорной судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Абай РАХМЕТУЛИН поставил под сомнение справедливость применения процессуальных соглашений. По его мнению, а этот взгляд сейчас разделяют многие его коллеги и адвокаты страны, в результате заключения сделки о признании вины могут часто нарушаться права других, третьих лиц. Речь идет и о мягкости назначенного наказания, и о фактах принуждения к заключению сделки. То есть, с одной стороны, облегчается участь фигурантов дела, кардинально упрощается работа следователей, которые не тратят больше сил и времени в поисках доказательств, но с другой стороны - где гарантия, что таким образом нечистые на руку правоохранители не хотят расправиться с человеком?
А теперь - об изгоях, на которых оказывали определенное давление. Во время суда директор ТОО “Шымкентхиммонтаж” Марат КОЖАБАЕВ, которому обвинение запросило 7 лет заключения и который отказался давать показания против Бишимбаева, рассказал, в каких условиях ему приходится сидеть в СИЗО. Еще в самом начале следствия его заперли в холодную камеру, в такую же соседнюю запирали Исабека. Но как только последний стал сотрудничать со следствием, его перевели в другую, более теплую камеру, а Кожабаев продолжал терпеть лишения. Кстати, от Кожабаева же все узнали, что в следственном изоляторе держат штатных сидельцев с нетрадиционной ориентацией, которых подсаживали к нему в камеру.

Плачевные результаты

Из 23 фигурантов дела трое - Бишимбаев, Нурлыбек, Кожабаев - рискуют получить большие сроки. По остальным прокуратура запросила минимальные сроки и ограничение свободы. Что невольно наталкивает на мысль о том, что следствие либо, мягко говоря, ошибается в выводах, либо...
Приговор по этому делу назначен на 14 марта. Тогда общественность, возможно, получит ответы на многие вопросы. Но уже сейчас мы видим, если можно так выразиться, плоды этого уголовного дела. Помимо тяжелых испытаний для всех семей подсудимых и свидетелей многие лишились своих сбережений и имущества. Ведь не факт, что нажитое добро получалось за счет преступных денег. Как, например, у владельца ТОО “Шымкентхиммонтаж” Исабека - теперь его имуществом распоряжается банк.
Определенные риски получило и государство. Речь идет об инвесторе - американской компании Stewart Engineers Inc., партнере в проекте стекольного завода в Кызылординской области. Почти два года назад следователи изъяли всю документацию по проекту, да так и не вернули. Поговаривают, что даже есть письмо от американской компании в наше Нацбюро по противодействию коррупции, в котором говорится, что инвестору уже нанесен ущерб на сумму более 7 миллионов долларов. В ответ, как сообщил адвокат Бишимбаева Салимжан МУСИН в суде, Нацбюро готовит обвинение и в отношении этой компании. Так что никто теперь не гарантирует, что инвестор может подать жалобу в Международный арбитражный суд и не взыскать с Казахстана причиненный ущерб, а для обеспечения иска - попросить заморозить счета Нацфонда, как это сделал молдавский бизнесмен Стати.
При этом сейчас холдинг “Байтерек” вынужден привлечь к завершению строительства китайскую компанию в качестве подрядчика. И новая сторона уже выдвигает ультиматум по участию в этом проекте, требуя долю в стекольном заводе. А это, понятное дело, не нравится американской компании.
При любом раскладе казахстанская сторона уже теряет в активах. Исходя из этого хочется задать главный вопрос: не слишком ли дорогую цену мы платим в борьбе с коррупцией, если вина главного подсудимого ставится под большое сомнение?

Аскар ДЖАЛДИНОВ, фото с сайта ratel.kz, Астана