Следствие ведёт детектив

В скандальной истории о доведении до попытки самоубийства Елены ЦАРЕГОРОДЦЕВОЙ (на снимке) полицейскими Рудного Костанайской области возникли любопытные обстоятельства (см. “Ленино горе”, “Время” от 16.5.2017 г.). Бывший опер Самат НАУРУЗОВ (на снимке) считает: “Намерение девушки покончить с собой всего лишь способ избежать ответственности за совершенное преступление”.

Напомним, неделю назад Царегородцева рассказала нашей газете собственную версию событий, из-за которых она едва не лишилась жизни. По словам девушки, 71-летний пенсионер Николай ФЕДОРОВ, у которого Лена трудилась домработницей, получив отказ в интимной близости, из мести написал заявление в полицию. Старик сначала обвинил ее в краже крупной суммы денег и фотокамеры, а спустя некоторое время эти обвинения были переквалифицированы на более тяжкую статью по признакам ограбления.
Оперативники ОХОТНИЧЕНКО и АБЕДЧАНОВ расследовали дело в дежурные сутки, но, по утверждениям Царегородцевой, сделали это, применив к ней недозволенные методы следствия. В результате сейчас они фигуранты практически законченного уголовного дела по обвинению в пытках, расследованного теперь уже спецпрокуратурой, в котором Елена выступает потерпевшей. Однако дело об ограблении Федорова по-прежнему находится в производстве, и Царегородцева в нем главная подозреваемая! К слову, после выхода нашей публикации дело это было передано из полицейского ведомства в антикоррупционную службу - видимо, для более объективной по нему работы.
Ситуация складывается чуть ли не патовая. Если суд решит, что полицейские пытали девушку, то это будет означать: ее показания о том, что это она похитила деньги и фотокамеру, нужно считать само­оговором, а дело против нее - сфабрикованным. Но вот вопрос: как тогда быть с только что появившимися серьезными уликами против “бедной Лены”? Разбираться в этом с особым усердием теперь придется всем замешанным в ней силовым структурам и, конечно, суду. Но уже сегодня читатели “Времени” узнают о сенсационных сведениях, которые новый герой этой истории Самат Наурузов не хочет держать в тайне.
Но для начала немного о том, кто такой Самат Наурузов. Он бывший оперуполномоченный угрозыска ГОВД Рудного и… бывший осужденный по двум сфабрикованным, как он считает, уголовным делам. Знают о нем и наши читатели: Самат однажды раскрыл для них тайны незаконного финансирования ремонта здания рудненского ГОВД (см. “Призрак опера”, “Время” от 19.2.2009 г.).
Сегодня жизненный и оперский опыт Наурузова нередко востребован в сложных и запутанных ситуациях. Частным детективом в строгом смысле Наурузов не является, однако это не мешает ему “рыть землю” в интересных для него делах.
- Ко мне обращаются - я помогаю, - кратко говорит Самат Наурузов о сути своего рода занятий.
На этот раз за помощью к нему обратился адвокат одного из полицейских, обвиняемых в пытках Елены Царегородцевой. Результат не заставил себя ждать.
- Я всего за 10 дней сделал то, с чем не могли справиться мои бывшие коллеги в течение четырех месяцев, - без ложной скромности говорит помощник адвоката. - У них были слова и подозрения, а реальных улик не было. Я расколол свидетелей и нашел вещдок - фотокамеру, украденную у пенсионера Федорова.
Наурузов установил круг знакомых подозреваемой. К благополучным слоям отнести этих людей нельзя, но к осведомленным - вне всякого сомнения. Они делились с бывшим опером своими наблюдениями за Леной и Данилом. По их словам, молодая пара “отработала” старика. Параллельно Наурузов изучал и доступные процессуальные документы.
- Оказывается, на первом же допросе Царегородцева сообщила, что та самая фотокамера была передана ее знакомому - парню по имени Максим, который уехал работать на вахту, - рассказывает мой собеседник. - Несколько месяцев никто палец о палец не ударил, чтобы установить этого Максима. А я установил. Он проживает сейчас в поселке Аулиеколь. Приезжаю туда, нахожу этого парня. Выясняется, что камеру Nicon он получил от Данила в счет старого долга в 30 000 тенге. Потом Лена ему звонила с просьбой эту камеру уничтожить. Максим ответил: мол, не волнуйся, я ее хорошо спрятал. Вот это все он пересказал мне. А потом вынул камеру из тайника и отдал мне вместе с футляром...
С вещдоком, имеющим важнейшее значение для уголовного дела, Наурузов на днях явился в полицию, представившись помощником адвоката и заполучив статус свидетеля. Там оформили изъятие. Объяснения, откуда что взялось, записали на видео. Сразу после этого допросили Максима.
- А вдруг Максим сейчас от всего вами рассказанного откажется? Все-таки ваши действия не носили процессуального характера… - спрашиваю у частного детектива.
- Есть свидетели нашего с ним разговора - местные жители, еще его мать с бабушкой, - отвечает бывший опер. - Все они видели, как Максим вынес и передал мне камеру...
Наурузов считает свою миссию оконченной. Во всяком случае, пока. Теперь ждет, когда оба дела - о пытках и об ограблении - дойдут до суда. Он обещает не только дать свои показания, но и сообщить имена других свидетелей, которые могут пролить свет на истину в этой запутанной истории. Вероятно, тех, до кого руки у силовиков еще не дошли.
Но вопросы все-таки остаются. Хотя бы вот эти. Если с Леной Царегородцевой цивилизованно обращались в полиции, тогда откуда на ее теле взялись следы побоев? Если функции следаков с операми выполняет помощник адвоката, то какова цена работы правоохранительных структур?
Вот таким неожиданным образом вновь выявилась одна из главных проблем наших доблестных стражей порядка - дефицит профессионализма. И рассказы Царегородцевой о побоях и пытках выглядят столь же правдоподобно, насколько правдивыми кажутся и разоблачения Наурузова...

Стас КИСЕЛЁВ, фото автора, Костанай