Вертухай проходит как хозяин

Открытый процесс по “хоргосскому делу” пройдет в стенах закрытого учреждения - следственного изолятора департамента УИС в Алматы

В конце апреля станут известны фамилия председательствующего на этом процессе и дата его начала. Председатель Верховного суда Казахстана Бектас БЕКНАЗАРОВ не так давно уверял в телеэфире: суд по самому громкому в нашей истории делу будет объективным и открытым для широкой публики. Масштабы “хоргосского дела” поражают воображение: 1614 томов следственных материалов, 47 подсудимых, более 600 свидетелей и 94 адвоката.

По словам г-на Бекназарова, для рассмотрения “хоргосского дела” готовится большой зал, в котором будут созданы условия для работы журналистов, а пресс-служба Верховного суда будет оперативно предоставлять информацию о ходе судебного процесса. Правозащитники уже выяснили: “большой зал” - помещение для совещаний следственного изолятора ЛА 155/18 департамента УИС по Алматы и Алматинской области. Руководитель пресс-службы Верховного суда Казахстана Евгений ДРОБЯЗКО сообщил нашей газете, что буквально на днях это дело уже поступит на рассмотрение в военный суд страны.
- Сегодня в здании идут подготовительные работы, - говорит г-н Дробязко. - Готовится зал судебных заседаний, специальная комната для хранения материалов дела будет оборудована сигнализацией и отдельной охраной. Кроме того, создаем временный пресс-центр с Интернетом, компьютерами, системами аудио- и видеозаписи - одним словом, журналистам предоставим все условия для освещения этого процесса. Процесс - открытый, но если одна из сторон будет против присутствия СМИ в зале заседаний, журналисты в любом случае получат информацию по ходу процесса в пресс-центре.
Подходящим помещением для “процесса века” озаботились еще в начале года. В Алматы зачастили разные комиссии из высоких чинов правительства и администрации президента. Цель визитов - найти подходящее здание для публичных судебных слушаний по “хоргосскому делу”, процессу, которого с нетерпением ожидает, без преувеличения, весь Казахстан. Сначала столичная комиссия остановила выбор на следственном изоляторе ЛА 155/1 на проспекте Сейфуллина в Алматы, где сейчас и пребывают фигуранты этого дела. Однако актовый зал изолятора (который в кулуарах уголовно-исполнительной системы называют “старушкой”) оказался слишком мал для такого количества подсудимых, адвокатов и свидетелей. Здания судов - как районных, так и городского - тоже не подошли.
В марте пошли разговоры, что акимат южной столицы под этот процесс может выделить подходящее здание, но его необходимо переоборудовать под большой зал судебных заседаний. Но это время и дополнительные средства из бюджета. Поэтому решили провести суд в следственном изоляторе № 18. Тем более что построен он в соответствии с международными стандартами: отдельные камеры с пластиковыми окнами, изолированные душ и туалет, отделка по евростандартам и находится на окраине города. Ну а то, что здание не полностью сдано в эксплуатацию -
по той причине, что уголовное дело, возбужденное по фактам нарушений при его строительстве, еще не завершено - видимо, сущие мелочи...

Эта информация породила немало далеко не праздных вопросов. Насколько процесс будет открытым, если суд пройдет в стенах закрытого режимного объекта? Разрешит ли судья журналистам, правозащитникам и общественности наблюдать за процессом или отправит нас на поклон к начальнику СИЗО? А он - человек в погонах, и, если получит команду сверху, будьте спокойны: ни один человек со стороны, пожелавший увидеть и услышать подробности “хоргосского дела”, в зал заседания не попадет. При этом судья и прокуроры останутся ни при чем:  следуя всем канонам делопроизводства, они объявили процесс открытым, а ограничение доступа в зал заседаний - решение начальника СИЗО. Такая вот “демократия строгого режима”.
Прецеденты в истории нашей судебной системы уже случались. Не далее как в феврале прошлого года в актовом зале СИЗО Костаная проходил открытый процесс по обвинению 14 заключенных в попытке бунта в колонии строгого режима УК 161/2. Один из подсудимых - вор в законе Серик ЖАМАНАЕВ, известный в криминальном мире как Серик-голова. Судья Нурлан АУБАКИРОВ объявил процесс открытым, однако начальник следственного изолятора Кайрат ОМАРОВ, игнорируя принцип гласности судопроизводства, не пустил на “свою” территорию никого, кроме прокурора и адвокатов подсудимых. Перед правозащитниками и прессой, в том числе и нашим собственным корреспондентом в этом регионе Стасом КИСЕЛЁВЫМ, двери в СИЗО демонстративно захлопнули. Тогда судья Аубакиров только развел руками.
- К сожалению, не могу распоряжаться за пределами этого зала и сказать контролерам на входе, чтобы они вас пускали, -
смиренно признался жрец Фемиды.
Стас вчинил начальнику СИЗО судебный иск и, к удивлению многих, выиграл (см. “Пятак в судный день”, “Время” от 15.12.2012 г.). Прецедент создан - и это, в принципе, здорово. Но ведь подробности “открытого” процесса так и не попали на страницы газеты. Возможен ли такой поворот и в “хоргосском деле”? Известная правозащитница - председатель координационного совета наблюдательных комиссий Ардак ЖАНАБИЛОВА (кстати, в костанайском случае ей тоже указали на дверь) - считает такой сценарий вполне реальным.
- В стенах следственного изолятора полностью отследить “хоргосский процесс” будет просто невозможно, - уверена она. - Суд-то вроде и открытый. Да что толку, если судья не откажет, а начальник СИЗО не даст разрешения. Ведь без его команды контролеру на вахте ни судьи, ни прокуроры не указ. Вам скажут: “Вы журналисты, общественники, правозащитники? Ну и что, а он здесь - хозяин...

Кроме того, по ее словам, сам факт проведения открытого судебного процесса в стенах следственного изолятора - нарушение прав подсудимых. Этот громкий процесс может продлиться год и более. Возить подсудимых из старого СИЗО в новый вряд ли будут - придется задействовать десятки дополнительных конвоиров и автозаков. Можно задействовать сотрудников близлежащих колоний, но в таком случае эти исправительные учреждения останутся без должного контроля. Другой вариант - на время суда “переселить” всех “хоргосских” в СИ-18. Но и это, как говорится, чревато. Во-первых, подсудимых - пока еще действующих сотрудников правоохранительных органов и спецслужб - необходимо изолировать от обычного криминалитета. Для этого придется “уплотнять” других сидельцев, что вызовет волну недовольства с их стороны - с непредсказуемыми последствиями. Во-вторых, сумеет ли пресс-служба Верховного суда обеспечить полноту и своевременное освещение процесса для десятков журналистов? Мы уже имеем печальный опыт “шаныракского” и “жанаозенского” процессов, дела пограничника ЧЕЛАХА, когда записывающая техника нередко отказывала, а протоколы главного судебного разбирательства, которые обещали предоставить на всеобщее обозрение, мало кто из журналистов вообще смог увидеть...
В-третьих, уже на этапе расследования “хоргосского дела” - самого масштабного и громкого за всю историю суверенного Казахстана,
допущено немало вопиющих нарушений. Одно из них - жестокое избиение начальника таможенного поста “Алатау” Михаила ВОЙТОВИЧА в камере следственного изолятора. Сам Войтович по этому поводу писал жалобы на имя генпрокурора Асхата ДАУЛБАЕВА, а выявившие этот факт правозащитники даже заявляли о пытках над ним. По одной из версий, его, предварительно накрыв одеялом, избили сокамерники. Так, по крайней мере, утверждал в своей жалобе сам Войтович. Показательно, что избивавшие задавали Михаилу вопросы исключительно по делу о конкретных эпизодах контрабанды на таможне и причастности к этому сотрудников КНБ. Поначалу предполагалось, что к этому избиению были причастны члены первой следственной группы по “хоргосскому делу”. Сегодня некоторые из них уже примерили робы арестантов за вымогательство денег у подследственных, а других уволили в рамках внеочередной аттестации в прошлом году. А неприглядную историю с Войтовичем позже спустили на тормозах -
то ли таможенник по своей воле передумал поднимать скандал, то ли его “отговорили”. Еще один немаловажный факт - так называемый двойной контроль за подследственными: их камеры помимо сотрудников следственного изолятора караулят финансовые полицейские, в чем г-жа Жанабилова видит нарушение прав обитателей этих камер. Словом, самый громкий судебный процесс, еще не начавшись, порождает массу вопросов и сомнений.

Так что глава Верховного суда, широко объявив его открытым, может оказаться в сложной ситуации: во-первых, теперь уже вся страна (не говоря о заинтересованных лицах) будет с особым пристрастием следить за ходом судебных заседаний. Во-вторых, трудно не согласиться с Ардак Жанабиловой в том, что большинство подсудимых - профессиональные юристы с богатым опытом работы, они будут цепляться за каждую ошибку следствия и суда. И наконец, в-третьих, слишком многое, что называется, поставлено на кон. В том числе престиж правоохранительной и судебной системы, а по большому счету - способность всей казахстанской правовой машины противостоять коррупционному молоху. Понимают ли это организаторы предстоящих судебных слушаний?

Тохнияз КУЧУКОВ, Алматы, тел.:  259-71-96, е-mail: kuchukov@time.kz, коллаж Владимира КАДЫРБАЕВА