Мина ускоренного действия

Президент потребовал от правительства совладать с тарифами, но как это сделать?

     “Или это сознательное противостояние посланию президента, или головотяпство. То и другое - преступление”. Так заявил президент на заседании Совета национальной безопасности ответственным за тарифы правительственным чиновникам, и мы согласимся с этим.

Тот факт, что наведение порядка с тарифами на электро-тепло-водо-газоснабжение поднято на уровень национальной безопасности, правильно и своевременно - как раз на этой мине быстрее всего подорваться экономической и социальной стабильности. Особенно в наши непростые переходные времена. Вряд ли хоть один из читателей скажет, что тарифы - это неактуально. Но тут надо подчеркнуть удвоенную сложность наведения порядка с ними.
С одной стороны, их уровень уже выведен на пределы платежеспособности потребителей, но с другой - он… совершенно недостаточен. Недостаточен с точки зрения потребности электростанций, электрических, тепловых и водопроводных сетей в средствах на избавление от износа, обновление и расширение.
Причем на перспективу эта вилка только увеличивается. Одна маленькая (но не по деньгам!) иллюстрация: если судить по утвержденному Минэнерго прогнозному балансу, до 2025 года предстоит ввести 6913 МВт новых мощностей, а это по самым скромным нормативам $14 млрд., или по $2 млрд. (800 млрд. тенге по курсу) в среднем за год. При том, что стоимость всей нынешней генерации - примерно те же 800 млрд. тенге ежегодно. То есть тариф на кВт/ч надо удваивать, не считая еще инвестиций в неизбежно необходимое расширение высоковольтных сетей и подстанций.
Между тем с нового года нас ждет введение того самого рынка мощности, через который энергетики и собираются получать с населения и бизнеса дополнительную инвестиционную дань.
Так вот, для обуздания тарифной угрозы необходимо устранить сразу два сложившихся за последнее десятилетие перекоса. С одной стороны, правительство неуклонно ведет дело к утверждению все более долгосрочных тарифов с включением в них все больших надбавок, в предположении, что они пойдут на инвестиции. С другой стороны, оно же не просто ослабляет - буквально ликвидирует! - возможности контроля за эксплуатационными и инвестиционными затратами монополистов. Все сводится исключительно к бюрократическому интиму между регулируемым субъектом и регулятором, никакой третий даже свечку держать не допущен. Причем вся тарифная любовь осуществляется не на натуре - реальных объектах энергетики и ЖКХ, а виртуально - через обмен посланиями. Монополист рисует регулятору тарифные заявки и отчеты о своей тяжелой жизни. Регулятор же, не имея механизмов установления реальной картины, делает строгий вид, но фактически идет на поводу.
Почему Гепрокуратура, не успев получить задание президента и проверив лишь отдельные звенья энергетики, уже раскрыла массу нарушений на громадные суммы? Да потому, что обороты в ЖКХ и электроснабжении триллионные, а независимого контроля… нет вообще. В это трудно поверить, но это именно так: нет, и все. К примеру, в законе “Об электро­энергетике” единственный как бы наблюдательный орган - Совет рынка, и то приказом министра его функции закреплены за электро­энергетической ассоциацией. Все замкнуто само на себя.
Итак, вопросом дальнейшей жизни или смерти становится включение в тарифный процесс института профессионального отслеживания самых главных затрат монополистов элементарно для понимания подлинного положения дел. Это, во-первых, поможет подсократить гигантское растаскивание средств, во-вторых, позволит направлять тарифные или иные инвестиции не вслепую, а на действительно узкие участки.
Подчеркнем: требовать организации отслеживания затрат монополистов от Минэнерго и Миннацэкономики, отвечающих за тарифное регулирование, бесполезно и неправильно. Тут нужно участие именно третьей стороны, институционально и процедурно прописанное в законодательстве, - стороны, гражданского общества и бизнеса. С тем, чтобы превратить нынешние совершенно формальные и постановочные публичные слушания в ключевой и состязательный процесс: монополист докладывает свои резоны, аудитор представляет профессиональное заключение, аккредитованные организации потребителей - свои доводы, регулятор же с открытыми глазами принимает арбитражное решение.
Это - в целом по организации тарифного процесса, и есть еще два, тоже принципиальных, дополнения.
По рынку электроэнергии нужно срочно совершать шаг № 50 утвержденного президентом еще в 2015 году Плана нации: реорганизация отрасли электроэнергетики с введением Единого закупщика. Минэнерго пытается отлынивать, защищая непрозрачное и лоббистское устройство “оптового” рынка с участием тех самых - пойманных Гепрокуратурой на нарушениях - энергоснабжающих организаций. И такое саботирование президентского плана сулит нам дополнительные неприятности на фоне вводимого рынка мощности и предстоящего объединения электрорынка Казах­стана с общим Евразийским. Какой-нибудь Норильский ГМК или Калининградский янтарный комбинат смогут вытаскивать у нас дешевую энергию, например, восточноказахстанских ГЭС, а наш тариф грузить каким-нибудь дальневосточным.
И второе. По советской еще традиции платежи за коммунальные услуги осуществляются поквартирным методом, что исключает организацию подомовых и общегородских приборных измерений, соответственно, определение реальных сетевых потерь и перевод расчетов с абстрактных нормативов на полезную продукцию. Многолетние затратные попытки наладить подомовой приборный учет потерпели неудачу.
Готовящиеся поправки в закон “О жилищных отношениях” предусматривают организацию собственников имущества в каждом многоквартирном доме, что правильно, но недостаточно. Там же нужны системные меры по организации взаимодействующих с городскими властями управляющих компаний, переводу расчетов на подомовой формат и соответствующему изменению нормативной базы, включая переформатирование типовых уставов и публичных договоров.
В целом так: нужна комплексная концепция и переработка сразу законов “Об электроэнергетике”, “О естественных монополиях и регулируемых рынках” и “О жилищных отношениях”. Иначе подрыва на тарифной мине не избежать.

Пётр СВОИК,рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы