Не хвост, а крылья!

или Как нам обеспечить рост внутреннего производства

Национальный банк до конца этого года еще четырежды будет принимать решения по ставкам и инструментам денежно-кредитной политики. При этом он будет ориентироваться на цели и прогнозы по инфляции и на оценки перспектив экономического роста. Об этом сообщила пресс-служба регулятора.

А ведь буквально в день отпуска тенге в свободное плавание было торжественно объявлено: отныне Нацбанк оставляет за собой право вмешиваться только при слишком уж сильных колебаниях. И вот теперь выясняется: жесткий график регулярного вмешательства в свободное плавание составлен заранее! Впрочем, будем откровенны: тенге получил лишь весьма кратковременную “свободу”. Не успел он, болезный, “откинуться”, как сразу же и начались корректировки курса. И это объективно: в Казахстане таких основополагающих площадок рыночного определения курса, как товарно-сырьевая и фондовая биржи, нет или почти нет. В то же время число игроков - экс­портеров и импортеров - весьма невелико, а значит, полагаться на их “регулирование” не приходится.
Выходит, Национальному банку никуда не деться от обязанностей регулятора? Разумеется, но не это главное. Вопрос в том, ради каких целей регулятор должен регулировать. В законе о Нацбанке четко сказано, что его цель - поддержание стабильности цен. А это, согласитесь, нечто противоположное сотворенному 20 августа. Слабую надежду вселяет объявленный ориентир на перспективы экономического роста: сейчас хотя бы умеренный рост - единственная возможность поддержать социально-политическую стабильность в стране.
Причем Казахстану необходим именно долгосрочный внутренний рост, поскольку цены на нефть и вообще все внешние обстоятельства никакого улучшения конъюнктуры, по крайней мере на ближайшие два-три года, не обе­щают.
Еще один аргумент в пользу необходимости внутреннего роста, это… девальвация. Суть в том, что ослабление тенге - сугубо внутреннее дело. Внешний рынок этого практически не заметил, а наши экспортеры получили преимущество только в части относительной экономии своих затрат - за счет остальной, ориентированной на внутреннее потребление экономики. Для Казахстана внешний эффект только один: снижение импорта за счет падения покупательной способности несырьевого бизнеса и населения из-за девальвации. То есть девальвация сдвинула страну назад, на предыдущий уровень развития, и следующие волны ослабления тенге будут отбрасывать нас еще дальше. Что можно противопоставить этому? Только внутреннее развитие!
Включая, разумеется, и развитие экспортных производств в сторону высокой переработки. Очевидно же: если сырая нефть и металлы нас уже не кормят, то надо вкладываться в технологические переделы и в мировую кооперацию.
То же касается и импорта: если валюты на закуп всего привычного сегодня не хватает, то спасение не в пресловутом затягивании поясов, а в создании новых денежных потоков - на инвестирование импортозамещения и стимулирование спроса.
Таков закон жизни: чтобы получить что-то вдобавок, надо сначала за это сполна заплатить. Возьмем, к примеру, такой элементарный расчет: каждый миллион тонн собираемого зерна позволяет обеспечивать мясом миллион человек. Мы собираем от 16 до 18 миллионов тонн, а нас всего 17 миллионов - могли бы еще и другим продавать. Но для этого кроме политической воли и управленческих усилий нужны мощные денежные вложения. И здесь без монетарного регулятора не обойтись.
Однако давайте посмотрим на фактические результаты регуляторских усилий Национального банка (см. график).
Вот так раз! Львиная часть (57,6%) всех кредитов идет в торговлю и на разного рода потреб­ление. Иными словами, не на прямую, а лишь на косвенную поддержку производителя, и то почти целиком иностранного. Доля кредитов промышленности выглядит как “голодный паек” - всего 12,8%, строительство тоже живет впроголодь - 7,7%, а сельское хозяйство со своими 4,6% прямо-таки на грани удушения.
А ведь есть еще кредитная удавка! Вот, полюбуйтесь (см. таблицу).
Такие громадные проценты - это смерть любому внутреннему развитию: в Казахстане нет ориен­тированных “внутрь” отраслей, кроме торгово-спекулятивных, способных отбивать такие кредиты.
Причем если мы сравним эту последнюю банковскую статистику с прошлогодней или с той, что была до кризиса 2007-2008 годов - принципиальной разницы не увидим.
Такая структура кредитного обеспечения казахстанской экономики сформировалась как “хвостовое оперение” модели, целиком построенной на экспорте сырья, массированном импорте товаров, иностранном инвестировании и зарубежном кредитном фондировании. И вот теперь, когда все внешние источники развития попросту иссякли, неотложно встает вопрос о создании своих собственных. Недавно президент сказал, что Казахстан приступил к строительству альтернативной перерабатывающей экономики, независимой от экспорта сырьевых ресурсов. Но если Нацбанк в срочном порядке не приступит к созданию “крыльев” такой экономики - инвестиционного и кредитного ее обеспечения независимо от внешних обстоятельств, то взлет нашего “самолета” опять придется отложить...

Пётр СВОИК, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы