Защитная реакция

В конце минувшей недели президент Нурсултан НАЗАРБАЕВ, выступая перед победителями конкурса “Счастливая семья”, распорядился проработать вопрос о создании в стране на общественных началах института уполномоченного по правам ребенка. Признаться, новость не стала неожиданной. Скорее, наоборот - ожидаемой. Мысль о том, что в стране назрела необходимость создать такой институт, обсуждалась в обществе давно. Звучала она и со страниц нашей газеты.

Особенно актуализировался этот вопрос в свете прошедшей в начале года реорганизации, когда решением правительства были упразднены региональные управления по защите прав детей, а их функции были переданы управлениям образования (см. “Дитя без глазу”, “Время” от 15.3.2014 г.). Тогда общественники, работающие в этой сфере, забили тревогу, говорили о том, что в стране должен быть какой-то отдельный, независимый от других орган, занимающийся вопросами прав детей. И вот, кажется, лед тронулся.
Мы предложили нашим экспертам ответить на один вопрос: можно ли в Казахстане создать институт уполномоченного по правам ребенка, который, работая на общественных началах, сможет эффективно отстаивать интересы подрастающего поколения, но при этом оставаться независимым и быть вне политики?
Председатель Алматинского Хельсинкского комитета, известный правозащитник Нинель ФОКИНА (на снимке) ответила на наш вопрос, основываясь на собственном опыте:
- Я имела непосредственное отношение к созданию института уполномоченного по правам человека в Казахстане. Я являюсь членом комиссии по правам человека при президенте, который действует именно на общественных началах. Я состояла в нескольких общественных консультативных советах, которые не финансировались государством. И могу сказать определенно: ничего из того, что мы предлагали чиновникам, не нашло отражения ни в законодательстве, ни на прак­тике! Поэтому мое мнение одно­значно: разговоры вокруг уполномоченного по правам ребенка или омбудсмена, который будет защищать права любых других категорий граждан - будь то пенсионеры или инвалиды, это всего лишь демонстрация намерений. Считаю, что пока в Казахстане невозможно создать правозащитный институт, который будет реально работать. Это касается и института уполномоченного по правам ребенка. Это заведомо проигрышный проект. Невозможно представить эту структуру в отрыве от политики и крайне проблематично сделать ее независимой, тем более, если она будет работать на общественных началах. В таком случае у детского омбудсмена не будет никаких полномочий, кроме того, чтобы кричать на всех углах.
Скептически оценивает функциональность института по правам детей в случае, если он будет действовать на общественных началах, и председатель правления Союза кризисных центров Казахстана Зульфия БАЙСАКОВА (на снимке). Вместе с тем она полагает, что новой структуре не просто необходимо будет финансирование, - немаловажное значение имеет то, из каких источников оно будет осуществляться, каковы будут статус и полномочия детского защитника.
- Даже если институт создадут на общественных началах, в любом случае нужно будет сформировать конкретный бюджет, за счет которого он будет действовать. Если его не будет и работа будет вестись лишь на волонтерских началах, то ничего толкового из этой затеи не получится. К чему все может свестись? На место уполномоченного по правам ребенка назначат бывшего чиновника, вышедшего на пенсию, который будет восседать в кресле как свадебный генерал и имитировать бурную деятельность.
Байсакова, не один раз заявлявшая о необходимости создания в Казахстане института по правам ребенка, считает, что человек, который возглавит эту структуру, должен быть наделен серьезными функциями и при этом оставаться независимым. Условия в наших реалиях, прямо скажем, практически невыполнимые и даже взаимоисключающие.
- В идеале человек, который будет защищать права детей, не должен оглядываться ни на госорганы, ни на какие-то другие структуры. Но понятно, что все это будет зависеть от того, кому он будет непосредственно подчиняться и кто его будет финансировать. Все эти моменты нужно определить изначально. Надеюсь, что омбудсмен будет выполнять контролирующие функции, а не станет лишь координатором, связывающим различные ведомства, который будет мониторить обстановку и раздавать рекомендации.
- Кроме того, - продолжает Зульфия, - он должен быть и вне политики, хотя в наших условиях это практически нереально. В прошлом году мы встречались с уполномоченным по правам ребенка в России Павлом АСТАХОВЫМ и поняли, что там вся эта система превратилась в некую рейтинговую компанию, которая доказывает миру, что в стране все хорошо с защитой прав детей! Боюсь, что у нас может произойти то же самое. Чтобы этого не случилось, омбудсменом должен быть авторитетный человек, имеющий прямую связь с президентом страны и докладывающий ему обстановку из первых уст, тот, которому не смогут навязывать свое мнение представители госорганов.
Плюс ко всему, полагает экс­перт, эффективность работы новой структуры будет зависеть еще от одного немаловажного момента - штата сотрудников и представительства омбудсмена на местах. Если все сведется к схеме: уполномоченный плюс три-четыре специалиста, которые из Астаны будут пытаться решить проблемы детей в регионах Казахстана, - результат будет нулевой.
Впрочем, другие эксперты видят только плюсы в том, что омбудсмен не будет связан с госорганами.
- О, это замечательное решение! - так позитивно отреагировала на новость о создании института по защите прав детей председатель правления Лиги женщин творческой инициативы Асия ХАЙРУЛЛИНА (на снимке). - Это громадный прорыв! И хорошо, что институт уполномоченного по правам ребенка создается именно на общественных началах. Это дает хорошие предпосылки для того, чтобы на этом месте работали независимые люди, лидеры, одержимые личности, которые имеют авторитет и глубокие знания в этой области, а не какие-то назначенцы из госаппарата. Сейчас очень важно обсуждать с общественностью все тонкости создания этой структуры, интересоваться мнением экспертов. Но в любом случае, считаю, институт должен быть вне любого другого ведомства - будь то связанного с образованием или социальной защитой. Сам же омбудсмен должен быть наделен полномочиями, позволяющими влиять на принятие решений в сфере защиты прав детей, требовать у госорганов реального исполнения законов. Мне кажется, все должно получиться, и я бы не стала заранее посыпать голову пеплом и говорить о том, что из этой затеи ничего не выйдет.

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА и Романа ЕГОРОВА, Алматы

Между прочим

Мы спросили наших экспертов, кого конкретно они бы видели на месте уполномоченного по правам ребенка.

Зульфия Байсакова, сославшись на то, что досконально не знает всех более-менее заметных государственных и общественных деятелей, конкретизировать не стала.
Асия Хайруллина, немного поду­мав, предложила кандидатуру сенатора Светланы ДЖАЛМАГАМБЕТОВОЙ:
- Она харизматичная личность. Часто поднимает темы, связанные с проблемами детей. Мне кажется, она смогла бы справиться с этой работой.
Нинель Фокина, несмотря на свой скепсис, предположила, что кресло омбудсмена, защищающего права подрастающего поколения, могла бы занять Раиса ШЕР, которая до недавнего времени возглавляла комитет по охране прав детей Министерства образования и науки:
- Если этому институту дадут хоть какие-то полномочия, Раиса Петровна могла бы его возглавить. Она честная и горячая женщина.

Дословно

“Нельзя упускать из виду некоторые неблагоприятные факты, которые, к сожалению, имеют место в обществе. Речь идет о том, что ежегодно порядка полутора тысяч казахстанских детей становятся сиротами. Многие - при живых родителях. Сейчас в Казахстане насчитывается около 34 тысяч детей-сирот и детей, оставшихся без попечения. Почти 149 тысяч детей имеют ограниченные возможности в развитии, нуждаются в нашей поддержке”.

Из выступления Н. Назарбаева на церемонии награждения победителей национального конкурса “Мерейлі отбасы”
19 сентября