АЭС ли попробовать?

В конце января президент на расширенном заседании правительства обратился к главе “Казатомпрома” Владимиру ШКОЛЬНИКУ с просьбой “перейти от слов к делу” и скорее начать строительство атомной электростанции

О мирном атоме в мире

Между тем широкая общественность по-разному относится к данной идее, что, в общем, неудивительно: после аварии на японской “Фукусиме-1” скептиков стало в разы больше.
Общественный деятель национально-патриотического толка Мухтар ТАЙЖАН (на верхнем снимке) не видит никаких рациональных аргументов в пользу строительства АЭС:
- Ведущие европейские и азиатские страны отказываются от строи­тельства новых АЭС. Во многих странах Европы АЭС запрещены, а где они есть, объявлено, что завершат полный цикл функционирования и будут закрыты. То же самое в Японии. После последней аварии на “Фукусиме” японцы заявили, что будут переходить на более дорогие, но менее опасные источники энергии, потому что здоровье народа дороже. Вообще, в мире АЭС необходимы лишь там, где высокая плотность населения, потребляется много электроэнергии и где нет других ее источников. У нас же нет ни перенаселенных районов, ни дефицита других источников. При этом у нас есть нефть, газ. Кроме этого ветер и солнечная энергия, которые безвредны и неиссякаемы.

Известный политик и экономист (в прошлом “практикующий” энергетик) Петр СВОИК (на правом снимке), в свою очередь, поделился с нами данными, которые говорят о том, что атомная энергетика в мире будет продолжать развиваться:
- Да, после “Фукусимы” Япония остановила почти все свои блоки, Германия подтвердила желание отказаться от атомной энергетики после 2022 года, Бельгия тоже, а Швейцария не стала проводить референдум о строительстве новых АЭС. Но в целом страны Евросою­за не сворачивают, а расширяют свои атомные программы. Франция, например, объявила о планах строительства еще десяти ядерных блоков. Великобритания, Испания, Нидерланды, Швеция, Финляндия, Чехия, Словакия, Словения, Венг­рия, Румыния и Болгария продолжают эксплуатировать АЭС, а Польша, Литва, Эстония и Латвия намерены войти в число таких стран. На что “Фукусима” повлияла радикально - так это на усиление безопасности и переход к следующему поколению АЭС. В целом же мировая ядерная энергетика отнюдь не тормозит. Так, в течение 2011 года 17 стран объявили о намерении построить атомные энергоблоки, включая, например, Саудовскую Аравию. А в прошлом году строились 63 ядерных блока, из них 26 - в Китае, 10 - в России, семь - в Индии, еще три - в Южной Корее.
Собственно, подтверждает это и деятельность “Казатомпрома”: за последние три года он увеличил добычу более чем в два раза. Сейчас на казахстанском уране работает треть всех АЭС на всех континентах, а по добыче мы на первом месте в мире. Правда, доля самого “Казатомпрома” только половина, остальное добывают уже иностранные СП - долю в наших урановых месторождениях имеют все ядерные державы и их концерны. Причем “Казатомпром” стал именно сырьевой компанией: Ульбинский завод, задействованный в достаточно высокотехнологичном процессе изготовления топливных таблеток, загружен сейчас очень мало.
Эксперт отметил, что Казахстан вплотную подошел к необходимости быстрого наращивания новых энергомощностей.
- Кто бы спорил, что ветер и солнышко лучше атома! Но ценовые коридоры такие: ветер - от 20, солн­це - от 30 тенге за киловатт-час. Это для мегаваттных станций. Себестоимость же небольших альтернативных энергоустановок еще раза в два выше.
Сравните: чтобы оправдать все затраты по недавно введенной Мойнакской ГЭС, достаточно 7 тенге за 1 кВт/час.
Так вот, строительство АЭС где-то в полтора раза дороже угольной ТЭС, но в сумме с топливной составляющей стоимость атомного 1 кВт/часа лишь чуть выше - на одну-две тенге примерно.

Родственные связи

Мухтар Тайжан отметил, что если мы будем строить АЭС вместе с Россией, то использоваться будет экспериментальный реактор, который раньше работал на подводных лодках и нигде на суше до этого не применялся. Кроме того, он подчеркнул, что Россия не является носителем передовых технологий по строительству АЭС - построенные ею реакторы имеют свойство ломаться и выходить из строя.
- Также я опасаюсь коррупцион­ной составляющей в этой идее. Давайте начнем с того, в каком состоянии у нас находится атомная отрасль в принципе. Глава “Каз­атомпрома” Владимир Школьник имеет родственные связи с руководителями “Росатома”. В последнее время “Росатом” полностью завладел атомной промышленностью в Казахстане через канадскую компанию Uranium One, против чего выступал Мухтар ДЖАКИШЕВ, который сейчас в тюрьме, - подчеркнул г-н Тайжан.
Впрочем, Петр Своик придерживается на этот счет иного мнения:
- Переход к иностранцам половины добычи урана и переход самой компании (“Казатомпром”. - И.Х.) почти исключительно к сырьевым многовекторным поставкам произошел еще при Джакишеве. Школьник пришел “на готовенькое”, и при нем, если не ошибаюсь, только Россия повысила свою долю за счет канадцев. Собственно говоря, для передела и места-то не осталось, все “большие игроки” получили свое. На Китай, например, ориентировано уже более 40 процентов вывоза природного урана.
Для сведения: выручка от добычи сырья - это лишь 3-5 процентов от всего атомно-энергетического цикла, а вообще даже полный топливный цикл приносит в лучшем случае 10 процентов от общей суммы доходов от строительства и эксплуатации АЭС.

О “дырявых” сетях

Мухтар Тайжан отмечает, что необходимости в атомной энергии в Казахстане нет хотя бы потому, что треть существующих объемов электроэнергии мы теряем из-за запущенности энергосетей. Для обеспечения энергетической безопасности нужно восстановить электросети, на которых мы теряем 30 процентов электроэнергии. Нужно построить внутренние трубопроводы, чтобы мы могли использовать собственные носители энергии, такие как нефть и газ.
Кроме всего прочего одна АЭС не обеспечит подачу электро-энергии на весь Казахстан просто потому, что инфраструктуры, сетей нет. Наоборот, нужно много мини-электростанций, чтобы они между собой конкурировали и давали дешевую энергию. Это должен быть рынок с ветровыми, солнечными, гидроэлектростанциями и т.д. Монополию нужно вообще исключить. Планируемое строительство Балхашской ТЭС - это рождение еще одного монополиста, который будет диктовать тарифы во всем южном регионе. То же самое и с АЭС. Цены будут устанавливаться монополистами, считает общественный деятель.
Петр Своик по поводу сетей дал более детальное объяснение, отметив, что в Казахстане громадные территории, а все базовые ГЭС и ГРЭС привязаны к большим рекам и угольным карьерам, ТЭЦ - к большим городам, поэтому потери в сетях в два раза больше, чем в “компактных” странах:
- Чтобы было понятно: самая крупная наша станция - Экибас­тузская ГРЭС-1, образно говоря, работает только на “нагрев проводов”. А теперь представим, что как раз “с другой стороны” от крупных станций - вдали от городов, рек, озер, пашен и пастбищ -
установлены относительно небольшие атомные блоки мегаватт, скажем, на триста - автономные и повышенно надежные. Технически это совершенно реальная задача
(к российским экспериментальным реакторам мы арканом не привязаны), а с учетом снижения потерь в сетях полезная мощность таких “подпорных” АЭС будет двойной против установленной.

Экологически чистая энергия

Практически все общественные деятели в Казахстане, каким-то образом связанные с экологией, выступают против строительства АЭС. Подобной точки зрения придерживается, например, лидер движения “Табигат” Мэлс ЕЛЕУСИЗОВ. Однако Петр Своик считает, что атомная энергия по сути своей является экологически чистой.
- АЭС ни воды, ни воздуха из окружающей среды постоянно не забирает и ничего туда не выбрасывает, включая и утилизацию отходов. Если без аварий, то экологически атомная энергетика стерильна.
Угольные же станции - это не просто видимые за десятки километров дымовые трубы, рассеивающие тысячи и миллионы тонн неулавливаемых золовых частиц. Прозрачные газы намного вреднее. В угле всегда есть сера, а в воздухе - азот, в результате при сжигании угля неизбежно появляются окиси SO2 и NO, которые в соединении с водой превращаются в сернистую и азотистую кислоты. Поэтому угольная энергетика -
это гарантированные кислотные дожди. Просто мы к этому уже так привыкли, что не замечаем. Да, собственно, нам никто не объясняет и не показывает - мониторинга просто нет. Заметьте: если КПД золоулавливания энергетики научились подводить уже к 99 процентам, то методов надежного подавления окислов азота и серы просто нет. Наконец, миллионы тонн пресловутого парникового газа - СО2, с которым борется весь мир (Киотский протокол, торговля квотами и все такое. - Ред.), - это тоже угольная энергетика.
И тем не менее, что касается немедленного строительства АЭС в Казахстане, я против. По той очевидной причине, что заигрывать с атомом при нынешнем уровне политической, управленческой и технической культуры слишком опас­но, - резюмировал Петр Своик.

От редакции Очевидно, что в нынешней ситуа­ции споры на тему “быть или не быть АЭС в Казахстане” - лишь пустое сотрясание воздуха, поскольку политическое решение принято, и “Казатомпром” взял под козырек. Вот только хотелось бы понять, во что нам это встанет. Как говаривал один небезызвестный политик, хочешь денег - затевай большую стройку. Сколько бабла просочится в горячий песок и что мы получим в сухом остатке - большой вопрос. А ядерная промышленность требует дотошности и скрупулезности во всем.

Игорь ХЕН, Алматы, тел. 259-71-96, e-mail: hen@time.kz